Глава РУСАЛа: ситуация на рынке алюминия будет зависеть от Китая
Дата публикации: 22 июня 2015 года в 17:24.
Категория: Экономика.
Владислав Соловьев, гендиректор компании РУСАЛ
— В апреле вы говорили, что второй квартал текущего года будет сложнее первого в связи с ростом себестоимости производства алюминия и снижением цены на него. Оправдались ли опасения?
— Опасения, к сожалению, были не напрасны. Мы действительно видим, что цены на алюминий на Лондонской бирже металлов показали несколько дней назад минимумы 2014 года, и пока неизвестно, что будет дальше. С премиями это уже произошло в первом квартале, в апреле мы увидели их минимум. Сейчас они, как мы и планировали, более или менее стабилизировались на уровне конца первого квартала. Но биржа, к сожалению, не отыграла это двукратное падение премий, которое произошло, поэтому наш реалистичный прогноз: до конца года полная цена, то есть биржа плюс премия, это 1950-2000 долларов за тонну. В начале года мы прогнозировали 2 тысячи долларов цену на LME, но кроме этого была премия. Сейчас мы говорим о полной цене.
— Что сейчас определяет ситуацию на рынке?
— На рынок, конечно, влияет ситуация с контанго — текущий уровень контанго снизил привлекательность финансовых сделок с металлом, что привело к существенному выводу складских запасов на рынок. Это, соответственно, негативно отразилось на премиях. Крупные склады больше не привлекают металл за счет более привлекательных финансовых условий, таким образом, все больше металла становится доступным на рынке по более низким премиям.
Хотя спрос стабильный, растет на 6,5% в год. Объемы производства в мире не увеличиваются, склады разгружаются, и идет давление на рынок. И второй тренд – это Китай, который начал довольно активно экспортировать полуфабрикаты и первичный алюминий под видом полуфабрикатов. Эта тенденция началась в декабре, и с начала года мы видим 30-процентный рост объемов экспорта к прошлому году. Некоторые эксперты считают, что этот экспорт достигнет пяти миллионов тонн. Я более оптимистичен, я считаю, 4 миллиона, может быть, 4,2 миллиона тонн, максимум 4,5 миллиона. Но тем не менее к чему это все привело? Если в декабре и даже в январе мы еще говорили, что по итогам года будет дефицит на мировом рынке алюминия, то сейчас очевидно, что рынок будет сбалансирован. Я очень надеюсь, что дальнейшего снижения цен на бирже не произойдет, хотя ничего невозможного не бывает, пару дней назад мы видели минимумы на бирже. Все будет зависеть от Китая.
— А что касается прогнозов спроса на алюминий на российском рынке?
— На российском рынке в первом квартале мы действительно видели падение, но сейчас мы с осторожностью говорим, что спрос будет на уровне прошлого года. Роста, конечно, не будет, но на уровень прошлого года — 780 тысяч тонн потребления — мы надеемся выйти. Что касается мирового спроса, то мы по-прежнему ожидаем рост на 6,5%, до 59 миллионов тонн.
— Вы говорили в начале года, что если соотношение долг/EBITDA снизится до менее 3,5, то компания может выплатить дивиденды по итогам 2015 года. Если не ошибаюсь, оно практически достигнуто?
— Мы близки к нему. Но с прогнозами я бы подождал. Два дня назад цена металла на бирже была на минимуме. В любом случае решение по дивидендам будут принимать акционеры. Решение может быть принято, но мнение менеджмента – пока понаблюдать, что будет происходить с рынком. Думаю, по итогам третьего квартала ситуация будет более понятна.
— Пересматривал ли "Русал" в связи с меняющейся ситуацией свои планы по производству?
— Они остаются прежними — 3,6 миллиона тонн. Мы рассматриваем вопрос о сокращении производственных мощностей на 200 тысяч тонн. Из действующих заводов сложная ситуация на Кандалакшском и Новокузнецком алюминиевых заводах. Новокузнецкий завод пока рентабелен, а в Кандалакше более проблемная ситуация. Если мы не найдем решения по электроэнергии для Кандалакшкского завода, то осенью будем ставить вопрос о кардинальных мерах. Но надеюсь, что мы найдем решение, я оптимист.
— Какие могут быть решения?
— Кандалакшский завод находится в закрытой энергозоне. Мы ведем обсуждение с ее участниками по долгосрочному контракту на электроэнергию для предприятия. Пытаемся достичь компромисса, потому что, на мой взгляд, всем сторонам выгодно, чтобы этот потребитель сохранился.
— Планы по капзатратам на текущий год также не менялись?
— Да, мы называли 600-700 миллионов долларов, и этот план оставим. Примерно такой же объем будет и в следующем году. Примерно 250 миллионов долларов на поддержку существующих мощностей, остальное – на модернизацию. У нас стабильный уровень капзатрат. Мы разделили наши проекты на этапы, будем придерживаться этого уровня затрат. Планы погашения долга также остаются: до миллиарда долларов мы погасим в этом году с учетом облигаций.
— По поводу долга, в апреле глава Сбербанка Герман Греф говорил, что с вами ведутся переговоры о реструктуризации кредита на 4,6 миллиарда долларов, но на тот момент они ни к какому результату не привели.
— Мы всегда ведем переговоры о том, как улучшить наш кредитный портфель. Но по кредиту на 4,6 миллиарда сейчас переговоры не ведутся.
— Были еще планы привлечь международный кредит для рефинансирования кредитов российских банков.
— Продолжаем переговоры с западными банками. Если мы найдем возможность, мы, конечно, наиболее дорогую часть российского долга рефинансируем, не обязательно перед Сбербанком. У нас есть и другие кредиторы.
— А рассчитываете ли вы на помощь государства, например, госгарантии по кредитам? Вы, насколько известно, за ними не обращались.
— Если будет понятный механизм госгарантий, то мы ими воспользуемся. Сейчас гарантии в России выдаются на год, а кредиты все долгосрочные. То есть чтобы конвертировать госгарантию в кредит, она должна быть долгосрочной. У нас же это все происходит в рамках бюджетного года. Таким образом, мы пока не рассматриваем эту возможность.
В плане помощи от государства мы смотрим на развитие новых производств, активно работаем по этому вопросу со Внешэкономбанком. Например, создание импортозмещения, производство радиаторов, создание промпарка в Краснотурьинске.
— С другой стороны, государство могло бы помочь и введением каких-то пошлин. В декабре "Русал» обращался с предложением ввести пошлины на экспорт алюминиевых колес и профиля из Китая? Какой-то отклик уже получен?
— Я считаю, если мы хотим развивать внутренний рынок, то какие-то меры его защиты нужно принимать. Американцы не стесняются это делать, европейцы не стесняются. Поэтому я считаю, надо рассматривать все механизмы: антидемпинг, пошлины в том числе.
— Как вы относитесь к идее создания биржи цветных металлов?
— Что касается алюминия, я считаю, для него в России биржа не нужна. Есть международная биржа в Лондоне, есть в Шанхае. В России с рынком в 2 миллиона тонн всех алюминиесодержащих изделий создание биржи по алюминию я считаю нецелесообразным. Кто с кем здесь будет торговать? Есть международные биржи, есть правила установления цены. А создание лишнего посредника —это хорошая идея для посредника, но не для рынка.
— А если посмотреть с точки зрения "Норникеля", в бизнесе которого "Русал" заинтересован как акционер?
— Сомневаюсь, что "Норникелю" каким-либо образом поможет создание биржи цветных металлов в России. "Норникелю" поможет правильная сбытовая стратегия и, соответственно, повышение продаж на Западе, цены и премии.
— Как обстоят дела на ваших украинских предприятиях: глиноземном заводе в Николаеве и алюминиевом комбинате в Запорожье?
— Что касается Николаева, то завод работает по-прежнему, вопросов по нему пока нет, хотя газ дорогой. С другой стороны, немного помогла девальвация гривны. А ЗаЛК, напоминаю, с 2011 года законсервирован. История с прокуратурой же началась не в связи с нынешней ситуацией на Украине, а задолго до этого, и тянется уже много лет. Сейчас она дошла до какого-то этапа, не скажу, что до логического завершения. Мы будем оспаривать (решение о национализации завода – ред.) в судах. Поэтому предлагаю приготовиться к долгой истории, она не закончилась. Мы по-прежнему считаем, что мы правы. Нам этот актив достался при слиянии "Русала", "Ренова" его приобретала добросовестно.
— После решения Верховного суда Украины по иску Генпрокуратуры о национализации Запорожского комбината прошло уже три месяца, но вы до сих пор его не оспорили.
— Такова судебная процедура. Жалобу по ЗАЛКу в Европейский суд по правам человека мы подали и получили подтверждение получения в секретариате суда. Будем стараться найти способ оспорить это решение и на Украине.
Источник: РИА Новости