Прямая линия с Путиным. Полный текст

Дата публикации: 16 апреля 2015 года в 19:38.
Категория: Политика.

Владимир Путин. «Прямая линия» 2015 года. Фото с сайта kremlin.ru

Президент России в четверг, 16 апреля больше четырех часов ответил на вопросы россиян в телеэфире на традиционной, уже 13-й по счету «Прямой линии с Владимиром Путиным». Приводим полную версию всех заданных Главе государства вопросов и ответов на них.

Вопросы к «Прямой линии» начали собирать с 9 апреля, за неделю до эфира. Всего поступило 2 миллиона 486 тысяч обращений. Из них более 1 миллиона 700 тысяч звонков и более 400 тысяч СМС.

А за время, пока шел прямой эфир с Путиным, поступило еще более 300 тыс. звонков.

Во время «Прямой линии» которая началась в четверг, 16 апреля в 12.00 мск президент находился в телестудии в здании Гостиного двора недалеко от Кремля. Там же собрались разные люди, представители российского общества: врачи, учителя, аграрии, предприниматели, спасатели, военные. У каждого тоже был свой вопрос в Главе государства.

При этом в 10 регионах страны действовали передвижные студии, откуда осуществлялись прямые включения, во время которых жители страны обращались к главе государства со своими вопросами напрямую. Путин отвечал на самые популярные, острые и неожиданные вопросы в прямом эфире.

В студии Гостиного двора собрались герои наших репортажей, люди разные, представители фактически всего российского общества: врачи, учителя, аграрии, предприниматели, спасатели, военные. У каждого свой вопрос.

Фото с сайта kremlin.ru

Ведущими прямой линии стали Мария Ситтель и Кирилл Клеймёнов.

К.Клеймёнов: Здравствуйте! В эфире «Прямая линия с Владимиром Путиным».

М.Ситтель: Добрый день! Ровно год прошёл с того самого времени, когда мы в последний раз встречались в этой студии. Этот год стал годом серьёзных испытаний для России. Это и санкции, и падение цен на нефть, и атмосфера «холодной войны». Это год осмысления великой трагедии нашего братского народа. Это год, когда перед нашей страной встало много новых вызовов.

Но в то же самое время наше общество стало более консолидированным. У россиян выросла самооценка. И, что самое интересное, уровень счастья – или, как правильно говорят социологи, индекс счастья – не снизился, хотя можно было бы ожидать.

Итак, как мы будем отвечать на вызовы и куда мы будем двигаться дальше – об этом сегодня пойдёт речь в этой студии. В прямом эфире – «Прямая линия с Владимиром Путиным».

М.Ситтель: Ну что ж, начнём?

В.Путин: Добрый день!

М.Ситтель: Добрый день! Владимир Владимирович, это был год, когда Вам многое приходилось брать на себя. Это был год, если хотите, Ваших персональных решений. Их нужно было принимать быстро и чётко, и никто, кроме Вас, это не смог бы сделать. Это и антисанкции, это и дипломатический марафон в Минске, и, конечно же, Крым.

Непростая экономическая ситуация. При внешнем давлении она тоже требовала Ваших личных, персональных решений. Каковы итоги года? Что, где удалось прибавить, где, может быть, убавить? Итоги года.

В.Путин: Это традиционный вопрос. Я исходил из того, что, во‑первых, он будет, во‑вторых, в любом случае об этом нужно сказать. И, чтобы здесь уже не придумывать ничего и не путаться в цифрах, я некоторые вещи для себя пометил. Собственно говоря, многое уже есть, но некоторые цифры – свежие, поэтому я с удовольствием ими поделюсь и с вами, и со всей страной.

Во‑первых, некоторые результаты Вы уже назвали. Это присоединение Крыма, Севастополя, это работа в сложных внешнеэкономических условиях. Мы много говорим, но сейчас тоже можно и нужно об этом сказать, хоть это было в прошлом году, – это успешная и победная Олимпиада 2014 года, зимние Олимпийские игры в Сочи. Всё это – то, что было в прошлом году.

Но, конечно, я упомянул об этом, мы столкнулись и с определёнными внешними ограничениями, и это так или иначе сказалось на темпах роста, на нашем развитии, но в целом сейчас, мы тоже это видим, и рубль укрепляется, фондовые рынки растут. Нам удалось не допустить раскрутки спирали инфляции.

Давайте по некоторым конкретным цифрам. По итогам прошлого года реальный ВВП России вырос на 0,6 процента, то есть это небольшой, но всё‑таки рост. Чуть больше выросло промышленное производство – на 1,7 процента, а обрабатывающая промышленность – на 2,1 процента. Обновлён рекорд добычи нефти, самый большой за всю новейшую историю – 525 миллионов тонн. Собран один из самых богатых и высоких урожаев зерновых в нашей тоже новейшей истории – 105,3 миллиона тонн. В целом сельское хозяйство дало очень хороший результат – 3,7 процента роста. В текущем году за первый квартал также наблюдается рост, и это не может не радовать.

Есть и положительная динамика по некоторым другим отраслям, например, химическая промышленность – 4,1 процента, производство минеральных удобрений – 4,2, и так далее. В то же время Вы совершенно справедливо обратили внимание на то, что есть и проблемы. Негативным сигналом стало сокращение капиталовложений малого бизнеса. В общем итоге инвестиции в основной капитал в прошлом году «просели» на 2,5 процента.

Между тем хорошие результаты достигнуты в жилищном строительстве. У нас рекордный – я хочу это подчеркнуть, действительно, строителям есть чем гордиться, – рекордный за всю историю Российского государства результат. Никогда, ни в советское, ни в постсоветское, думаю, что и в досоветское время, такого результата не было – примерно 81, а то, может быть, 82 миллиона квадратных метров жилья.

Наконец, удалось не допустить скачка безработицы. Она у нас, правда, подросла, в прошлом году, в середине, была 5,3–5,4, сейчас до 5,8 выросла, но всё‑таки нам удалось сдержать этот рост. Наверняка об этом мы ещё поговорим.

Между тем по итогам прошлого года рост цен в потребительском секторе составил 11,4 процента. Конечно, здесь нет ничего хорошего, потому что это отражается на уровне жизни людей. Но в марте в три раза темпы роста инфляции упали. Располагаемые доходы населения прошлого года сократились на один процент, а заработная плата подросла на 1,3 процента. Мы, как вы знаете, проиндексировали пенсии: и социальные, и по старости. Но между тем экономическая неопределённость привела к росту оттока капитала. Здесь мы тоже должны это иметь в виду, хотя, если вопросы будут в этой части, мы можем подробнее на этот счёт поговорить. Здесь я ничего катастрофического тоже не вижу.

Несмотря на серьёзные перепады на финансовом рынке, банковский сектор России в 2014 году показал хорошую динамику. Портфель кредитов реальному сектору экономики возрос, но, что особенно приятно, в целом активы отечественных банков, отечественной банковской системы увеличились до 77 триллионов рублей и впервые превысили ВВП страны. Это очень хороший показатель стабильности и надёжности российской банковской системы.

Надо сказать, что и граждане, и юридические лица начали возвращать снятые объёмы денег или переведённые в валюту объёмы денег в конце прошлого – начале этого года. Так, вклады граждан в банках возросли на 9,4 процента, а хозяйствующих субъектов – на 40,6 процента в прошлом году и продолжают расти в этом. За январь вклады населения выросли еще на 2,8 процента – до 19 с лишним триллионов рублей. А организаций – выросли на 5,1 процента, до 26 с лишним триллионов рублей.

В целом нужно сказать, что мы прошлый год сверстали, если переходить к бюджетным вопросам, с небольшим дефицитом – 0,5 процента, и не допустили раскручивания, сползания в больший дефицит. То есть он есть у нас и предусмотрен в чуть больших размерах, но вполне приемлемых: на текущий год 3, 7процента планируется.

Одним из позитивных итогов 2014 года, безусловно, нужно назвать положительную демографическую динамику. Выросла рождаемость, сократилась смертность. Продолжает расти средняя продолжительность жизни в Российской Федерации, и это, безусловно, говорит о положительной динамике и настроениях людей в целом.

Это примерный обзор результатов за 2014‑й и начало 2015 года.

К.Клеймёнов: Владимир Владимирович, цифры, которые Вы привели, в большинстве своём касаются макроэкономики, и они достаточно позитивные. Но если говорить об уровне обычного человека и судить по вопросам, которые мы получаем, продолжаем получать на эту «Прямую линию», то всё не столь радужно, и проблем чрезвычайно много. Давайте подробнее поговорим об экономике, потому что это, в общем, основа основ.

Хотел бы начать с вопроса, который родился из не столь давней публикации в одном из изданий. Участник Вашей встречи с предпринимательским сообществом рассказал о том, что Вы предупредили бизнесменов на этой встрече, что санкции скоро не отменят, не стоит ждать скорой отмены. Во‑первых, давайте всё‑таки разберёмся, был такой разговор или нет, и если да, то всё‑таки как Вы видите ситуацию.

В.Путин: Всё‑таки Вы меня невнимательно слушали, Вы думали о том, чтобы задать вопрос, и прослушали некоторые вещи, которые я сказал. Я говорил о некоторых вопросах положительного характера, в том числе и о макроэкономике, которая чрезвычайно важна для того, чтобы выходить на более высокие рубежи развития. Но я также сказал, что у нас сократились доходы населения. Немножко подросла заработная плата, но в целом доходы населения сократились в связи с ростом инфляции, 11,4 процента. И я об этом сказал.

А что касается санкций, то действительно такой разговор у нас с предпринимателями был, я им сказал, что вряд ли сейчас стоит ожидать снятия санкций, потому что это вопросы чисто политического характера, это вопросы стратегического, я думаю, для некоторых наших партнёров, взаимодействия с Россией и сдерживания нашего развития.

Кстати говоря, мне кажется, напрямую уже это не относится и к событиям на Украине, потому что сейчас нужно выполнять минские договорённости. Мы‑то всё делаем, чтобы выполнять, – киевские власти не спешат с этим, а санкции в отношении нас сохраняются.

Но дело не в санкциях. О чём я сказал предпринимателям? Я сказал о том, что дело не только в этих санкциях. Дело в том, чтобы нам самим внутри страны, в своём собственном доме, в экономике выходить на более совершенные способы управления этими процессами. И здесь, конечно, от нас самих очень многое зависит.

Вот мы сейчас сказали о ценах, мы сейчас сказали об уровне заработной платы. Но с чем это связано? Понятно, что это связано с давлением на рубль, с тем, что он подешевел. Это в свою очередь зависит от цены на нефть. Это хорошо известно, к сожалению, нам, у нас такая однобокая экономика сложилась уже за очень долгое время, и изменить это достаточно сложно.

Но ведь мы что делали в последние годы? У нас опережающими темпами росла заработная плата. И она опережала темпы производительности труда. И вне зависимости от этих санкций курсовая коррекция была неизбежна. Неизбежна!

И на самом деле Правительству и Центральному банку эти санкции только помогли – можно сказать: «А, вот, мы из‑за санкций вынуждены так себя вести». Не только из‑за этого. А из‑за того, что нам нужно более профессионально, и последовательно, и своевременно корректировать нашу экономическую политику. Это произошло, коррекция произошла.

И я хочу сейчас сказать вам, что это чрезвычайно важная вещь, на это, кстати, и рынки отреагировали, и инвесторы отреагировали: это элемент оздоровления нашей экономики и создание базовых условий для её дальнейшего развития. Поэтому санкции санкциями, они, конечно, вносят свой вклад, мы, наверное, об этом ещё скажем несколько слов, если будут вопросы, в наши сложности, но это всё‑таки не главное.

К.Клеймёнов: Но всё‑таки сколько терпеть, если говорить о санкциях? У нас возможен будет иранский вариант? Тегеран, как известно, под санкциями несколько десятилетий существует.

В.Путин: Россия – всё‑таки это не Иран. У нас и страна побольше, и экономика побольше, и она гораздо более диверсифицирована, кстати говоря, чем в Иране. И мы не ведём такую политику в области энергоресурсов, которую проводит иранское руководство, по ряду причин, сейчас я не буду это анализировать и давать оценку. У нас всё‑таки и энергетика – гораздо более рыночная отрасль производства и экономики, чем в некоторых других нефте- и газодобывающих странах. Поэтому сравнение не очень удачное.

А по поводу того, сколько и долго ли нам терпеть санкции, я бы вообще, если позволите, сказал бы иначе: не то что терпеть – нам нужно использовать ту ситуацию, которая складывается в связи с санкциями, для того, чтобы выходить на новые рубежи развития. Мы, может быть, и не делали бы этого, но то же самое импортозамещение. Мы вынуждены сегодня, мы будем делать, и я надеюсь, что это приведёт к развитию высокотехнологичных отраслей экономики большими темпами, чем это было раньше.

У нас был занят рынок для наших собственных сельхозпроизводителей внутри самой страны, внутри самой России, особенно после вступления нашей страны в ВТО, а теперь мы его очистили. Да, это имеет и негативные последствия с точки зрения вклада в инфляцию продовольственной товарной группы, это правда. И вот, действительно, здесь придётся потерпеть, но неизбежен рост внутреннего сельхозпроизводства, просто это произойдёт по факту, особенно при поддержке государства, а она есть.

Я знаю, что сельхозпроизводители недовольны, наверняка они и в студии есть, и будут вопросы в эфире. Мы поговорим об этом, но всё‑таки поддержка есть. И собственное производство, обеспечение продовольственной безопасности страны – чрезвычайно важная вещь. Они будут на нашем рынке. Но мы ввели бы или не ввели такие ответные действия, если бы не было санкций? Нет. А сейчас мы это сделали.

М.Ситтель: Да, Россия – сильная нация, и мы потерпим. Это я просто по памяти вспоминаю ремарки из многих смс из регионов: и фермеры, и производители говорят о том, что главное, чтобы санкции сейчас не отменили, потому как мы начинаем наращивать собственное производство. Если сейчас отменят, то будет катастрофа.

Мы вернёмся к этой теме, но в то же время, знаете, есть несколько вопросов, люди вспоминают Вашу большую пресс-конференцию, которая была полгода назад, и там Вы сказали, что для восстановления экономики потребуется два года. Вы бы сейчас как‑то подкорректировали свой прогноз?

В.Путин: Может быть, быстрее. Но то, что мы сейчас видим и с укреплением рубля, и с ростом рынков, и по некоторым другим позициям, я думаю, что, может быть, это произойдёт и быстрее, но где‑то в районе примерно двух лет, мне кажется. В этом году ещё мы прогнозируем определённый спад производства, включая все факторы, но мы и на начало этого года исходили из того, что спад производства будет существенным. Этого не произошло.

Хочу вам сообщить, что по последним данным, если мы возьмём март к марту – промышленное производство, то уровень промышленного производства, по сравнению с мартом 2014 года сейчас, в этом марте составляет 99,4 процента, а за первый квартал к кварталу – 99,6 процента.

Практически спада промышленного производства на начало этого года нет. Оно возможно, но это зависит от ключевой ставки, зависит от экономической политики Правительства и государства в целом, от многих факторов. Но надо сделать всё, чтобы эта положительная динамика, которую мы сейчас видим, она сохранилась всё‑таки и была ускорена.

К.Клеймёнов: Сейчас, когда санкции, антисанкции – это реальность, в которой мы живём, нет ли у Вас ощущения, что что‑то можно было сделать иначе?

В.Путин: Наверное, всегда можно сделать что‑то иначе. Было бы лучше, я не знаю. Я считаю, что мы поступили оптимальным образом.

К.Клеймёнов: Владимир Владимирович, всё‑таки очень важный вопрос: хватит ли у нас сил и ресурсов?

В.Путин: Вы знаете, вопрос даже не в силах, ресурсов у нас точно достаточно, и самое главное – человеческих ресурсов, таланта людей, готовности работать, настроя на эту работу. Я много общаюсь с людьми, знаю внутренний настрой, особенно когда говорят о санкциях, но не хочу показывать всяких жестов – вы догадываетесь, какие жесты от рядовых граждан исходят.

Но наша задача, задача Президента, Правительства, Центрального банка, руководителей регионов в том, чтобы пройти этот период с наименьшими потерями. Можно это сделать или нет? Да, можно, и дело не в том, чтобы терпеть. Дело в том, чтобы использовать это себе на пользу. И мы можем это сделать.

М.Ситтель: А какие новые угрозы могут возникнуть в этом году перед нашей страной?

В.Путин: Знаете, очень много угроз, которые мы не можем предсказать, но если мы будем сохранять устойчивую внутриполитическую ситуацию, будем сохранять вот такую консолидацию общества, которую мы сейчас наблюдаем, то нам никакие угрозы не страшны.

К.Клеймёнов: Владимир Владимирович, я всё‑таки про негативные моменты хочу поговорить. Кризис налицо. Существует программа мер по его преодолению, выработанная властями, но, если честно, пока не видно, как это работает. И иногда складывается впечатление, что главная стратегия заключается в ожидании отскока нефтяных цен: вот сейчас они подрастут, деньги начнут прибывать в бюджете, и все проблемы решатся сами собой.

В.Путин: Это как бы такая избыточно критическая оценка деятельности Правительства. Конечно, Правительство всегда надо критиковать, и Президента надо критиковать, и губернаторов надо критиковать, и всех надо критиковать. Вообще, когда критика есть, то она заставляет взглянуть на окружающую действительность свежим взглядом, всегда по‑другому, это полезно.

Но всё‑таки принять план по стабилизации социально-экономической ситуации в стране в таких условиях – это непростая и очень высокопрофессиональная задача. Таких вещей нельзя делать с кондачка. Нельзя разбрасываться деньгами, полагая, что у нас их немерено.

Поэтому, конечно, потребовалось какое‑то время Правительству для того, чтобы понять, что нужно делать, как нужно делать и какими силами и средствами мы это сделать можем. Но этот план, о котором я сказал, он принят всё‑таки в конце декабря прошлого года, сейчас он постепенно запускается.

Можно было бы побыстрее или нет? Наверное, можно было бы пошевелиться побыстрее, это правда. Тем не менее мероприятия этого плана достаточно продуманы, и считаю, что адекватно отражают современное состояние нашей экономики. Что я имею в виду? Во‑первых, план масштабный, предусмотрено на его реализацию 2,3 триллиона рублей, это очень большие средства, из них 900 миллиардов рублей напрямую для поддержки банковской системы, а она, как известно, как говорят некоторые специалисты, это кровеносные сосуды всей нашей экономики. Как бы кто ни критиковал Правительство и Центральный банк, всё‑таки надо признать, что эти действия правильные, оправданные, это показал и предыдущий кризис 2008–2009 годов.

Кроме этого, 250 миллиардов предусмотрены для реального сектора экономики, тоже через банки, но фактически транзитом прямо в реальный сектор экономики. Принято решение докапитализировать ОАК, то есть направить 100 миллиардов рублей в область авиастроения, 82 с лишним миллиарда выделяется на поддержку рынка труда, 200 миллиардов плюс 30 – на гарантии в реальный сектор экономики и под конкретный проект.

Центральный банк целый пакет мер предусмотрел, я считаю, своевременных и необходимых экономике в целом. Мы, как я уже сказал, проиндексировали пенсии уже в начале этого года, то есть, скажем, в налоговой сфере принят ряд решений, о которых, наверное, мы ещё поговорим. По сельскому хозяйству программа отдельная разработана поддержки; по внутренним перевозкам – скажем, по железнодорожному: там тоже ещё не всё решено, но тем не менее принято решение обнулить НДС на пригородные железнодорожные перевозки; снизить до 10 процентов внутренние авиаперевозки – НДС снизить и так далее. То есть целый набор, большой набор мер, и они начинают реализовываться.

Сказать, что мы не видим результата, тоже, наверное, не совсем справедливо. Я понимаю, и цены пока держатся, хотя за март они уже начали сокращаться, это тоже факт, – не во всех регионах, может быть, но в целом по стране это очевидная вещь. И рубль стабилизировался и укрепился. Поэтому сказать, что уж совсем ничего нет, это было бы несправедливо. Может быть, ожидания большего эффекта были, но я поэтому и говорю, что нужно исходить из реалий, выбрать правильное направление движения – считаю, что оно Правительством выбрано, мы по этому пути и пойдём.

К.Клеймёнов: Но укрепление рубля всё‑таки имеет другую природу нынешнюю, по всей видимости.

В.Путин: Вы так думаете? А какую?

К.Клеймёнов: Во‑первых, цены на нефть слегка подросли и застыли. И потом, существует спекулятивный момент, потому что деньги переносятся просто сейчас в рубли в силу того, что процентные ставки по рублям существенно выросли.

В.Путин: Так а почему они выросли по рублям? (С м е ё т с я.)

Цены на нефть действительно подросли немножко, но это напрямую – и уже эксперты это видят – связано, конечно, укрепление рубля с ценами на нефть, но такое укрепление, с таким повышением уже напрямую не коррелируется.

Там есть другие факторы, а я уже о главном из них сказал. Эксперты видят, что мы прошли пик проблем – с выплатой внешних кредитов нашими банковскими и другими предприятиями из реального сектора, мы провели корректировку курса национальной валюты. И ничего не лопнуло, и всё работает.

Да, у нас есть сложности – инфляция подросла, чуть-чуть подросла безработица, – но не так, как в еврозоне – там 11 с лишним процентов, у нас всё‑таки 5,8 пока. Поэтому это всё является определённым вкладом в укрепление национальной валюты.

М.Ситтель: Давайте подключать к нашей беседе россиян. Мы, так или иначе, будем внедряться по разным темам. Поэтому, пока Правительство работает над антикризисным планом, людей волнуют цены – цены на жильё, на лекарства, на продукты.

В.Путин: Извините, можно сразу маленькую корректировку? Правительство закончило работу над антикризисным планом. Сейчас задача – реализовывать его в жизнь.

М.Ситтель: Хорошо.

Приморский край, Воронцова Наталья Константиновна: «У нас сейчас очень сильно поднялись цены, зарплата осталась на том же уровне и даже понизилась, имеют место массовые сокращения. Мы теперь не живём, а выживаем. До каких пор это будет продолжаться?»

В.Путин: Мы уже, собственно говоря, об этом начали говорить. Действительно, и я об этом сказал в самом начале, уровень реальных доходов населения в связи с инфляцией, которая у нас скакнула до 11,4 процента в прошлом году, определённым образом понизился. Это мы должны будем учитывать в своей социальной политике, оказывая поддержку прежде всего, конечно, незащищённым слоям населения, тем гражданам, которые испытывают особые сложности.

Вторая важнейшая задача – сохранить рабочие места. Я уже сказал, что определённые ресурсы, это 82 с лишним миллиарда рублей, предусмотрены для сохранения рабочих мест. И если это потребуется, то эти деньги будут использоваться. Так же как и надеюсь на то, что вот эта тенденция по снижению уровня инфляции, во всяком случае темпов её роста, сохранится, в том числе и в связи с укреплением национальной валюты.

М.Ситтель: Спасибо.

Давайте дадим возможность гостям из нашей студии задать вопрос.

О.Ушакова: Владимир Владимирович, у нас в студии сегодня собралось большое число представителей малого бизнеса, и, конечно же, у них много вопросов. Сейчас я хотела бы дать возможность задать один из них предпринимателю из Нижнего Тагила, владельцу мобильной кондитерской Сергею Партину. Пожалуйста.

С.Партин: Добрый день, Владимир Владимирович!

Добрый день, вся Россия! У меня право первого вопроса, спасибо.

Вопрос, значит, в следующем. Прежде всего я хочу сказать, что меры поддержки молодых предпринимателей и начинающих эффективно работают. Мы тому пример. Открыли два года назад производственную фирму и в этом году стали лучшим молодёжным бизнес-проектом России. Поэтому не опускаем руки, работаем эффективно, чего и всем желаем.

У нас существует трудность с молодыми кадрами, мы её решаем локально. Она заключается в следующем, что молодёжь, закачивая школу и даже вуз, они так и не знают, в чём их талант, какую пользу они могут принести России, чем они хотят заниматься. Поэтому вопрос такой. Как на государственном уровне у нас будет решена проблема ранней профориентации молодёжи? Спасибо.

О.Ушакова: И вы готовы поделиться своим опытом, как я понимаю.

С.Партин: Да, я уже сказал, что есть определённые наработки, и они очень круто работают.

В.Путин: А что вы производите?

С.Партин: Сейчас мы занимаемся сладостями и расширяемся франшизой, учим людей классно готовить, детей и взрослых.

В.Путин: Ну вот видите, это самый лучший пример того, что и как нужно делать. Вообще подготовка профессиональных кадров, особенно в сфере производства, является одним из ключевых элементов роста на ближайшее время, потому что само производство усложняется и, конечно, нам нужны прежде всего высококвалифицированные рабочие кадры.

Мы очень много работаем по этому направлению с объединениями предпринимателей – и с теми, кто представляет малый и средний бизнес, и с теми, кто представляет крупные предприятия. Договорились с ними о целом наборе мер совместных действий. Это и о компетенции в различных областях, это совместная работа по организации производственной практики и так далее. Без этого просто невозможно двигаться [вперёд], очевидный факт. У Правительства есть целая программа работы по этому направлению.

Но, конечно, Вы абсолютно правы, лучше бы начинать эту профориентацию на самой ранней стадии, ещё в школе. Вот я вчера с коллегами обсуждал: в крупных городах, таких как Москва, чуть ли не 100 процентов стремится поступать в высшие учебные заведения. Тяга к знаниям, кстати говоря, это очень хорошая вещь, но это в том числе говорит о том, что у нас плохо организована та самая профориентация (ещё на школьном уровне), о которой Вы сказали. Будем работать вместе с Вами.

К.Клеймёнов: Давайте дадим возможность задать гостям ещё вопрос. Валерия, пожалуйста.

В.Кораблёва: Я хотела бы предоставить слово Алексею Кудрину. Бывший министр финансов, человек с огромным авторитетом, дважды мировым экспертным сообществом признавался лучшим министром финансов в мире.

Алексей Леонидович, Ваш вопрос.

А.Кудрин: Добрый день, Владимир Владимирович!

В.Путин: Здравствуйте.

А.Кудрин: Я тоже об экономике.

В.Путин: Понятно.

А.Кудрин: Первый Ваш президентский срок характеризовался тем, что экономический рост был в среднем ежегодно около 7 процентов, при этом цена на нефть в среднем была около 30 долларов за баррель. А вот нынешний президентский срок, даже при цене на нефть, если она будет 65–70 долларов, экономический рост в среднем будет около 1,5 процента ежегодно, в среднем. То есть на годы падения нужны будут годы роста, но в среднем это будет около полутора процентов, то есть это ниже, чем экономический рост в мире.

Доля российской экономики в мире будет уменьшаться. У нас будет недостаточно инвестиций в технический прогресс, модернизацию. Мы в техническом плане тоже будем за этот период отставать от мира. К сожалению, это может привести к ослаблению обороноспособности, поскольку главный фактор обороноспособности – это состояние экономики и технический уровень. И, что бы мы сегодня ни говорили, что мы справимся, те цифры, о которых я сказал, до 2018 года, – практически свершившийся факт. И мы в этот период, к сожалению, будет отставать от мира.

Вы также в своих ответах сказали, что Правительство уже делает какие‑то корректировки. Мне кажется, корректировками здесь нельзя выправить ситуацию. Старая модель роста изжила себя, а новая пока не просматривается.

Что Вы готовы сделать, чтобы мы смогли создать новую модель роста?

В.Путин: Уважаемый Алексей Леонидович! Мы с Вами не только вместе очень много лет работали, но и у нас очень добрые, если не сказать, практически дружеские отношения. Я Вашу позицию хорошо знаю. И Вы сейчас точно изложили прогноз, очень близко к тому, что может происходить.

Во‑первых, Вы были одним из авторов программы развития страны и экономики до 2020 года. 2020 – программа известная, и там ничего кардинально не поменялось. Если мы что‑то с Вами не предусмотрели, то это, наверное, и наша с Вами, в том числе и Ваша, вина.

Но надо исходить из реалий сегодняшнего дня и смотреть, Вы правы, на то, что происходит в мире, в нашей экономике. И здесь рецепты известны: нам нужно создавать лучшие условия для работы бизнеса, нам нужно создавать лучшие условия для частных инвестиций, нам нужно совершенствовать свою кредитно-денежную политику, нам, безусловно, нужно значительным образом улучшить систему управления в стране в целом, в Правительстве и в отдельных отраслях, нужно совершенствовать работу правоохранительной сферы и судебной системы. Это многовекторная задача. И их легче перечислить, чем всё это сделать, но, безусловно, делать нужно, как у нас в народе говорят: глаза боятся, а руки делают. Нам нужно так и делать.

Безусловно, есть вещи, которые в общем и целом хорошо известны, но, как в таких случаях говорят, требуется какая‑то политическая воля. Вы знаете, что мы, несмотря на достаточно напряжённые условия, всё‑таки предпринимаем определённые усилия как раз в том направлении, которые рекомендуются и Вами, и теми людьми, которые разделяют Ваши взгляды на развитие экономики.

В частности, допустим, Правительство в этом году заморозило некоторую социальную индексацию. Я знаю, что Ваши коллеги, те, которые Вашей точки зрения придерживаются, говорят, что этого недостаточно, надо ещё больше это сократить, надо больше заморозить, а может быть, сократить доходы граждан, слишком сильно у нас растут зарплаты, нужно как можно быстрее повысить пенсионный возраст, иначе нам не сбалансировать пенсионную систему, в которую мы постоянно вынуждены из бюджета и из резервных фондов направлять огромные средства. Это всё мешает нашему развитию. По сути, теоретически это, конечно, правильно. Для того чтобы грамотно выстроить экономическую политику, безусловно, нужно иметь голову. Но, если мы хотим, чтобы люди нам доверяли, нужно иметь ещё и сердце и нужно чувствовать, как рядовой человек живёт, как это на нём отражается.

Если мы сохраним доверие граждан, то они тогда будут поддерживать всё, что мы делаем, и где‑то, как коллеги говорят, готовы будут и потерпеть. А если мы будем действовать, не обращая внимания на то, что происходит в реальной жизни, тогда, мне кажется, мы очень быстро можем скатиться к ситуации начала 90-х годов, когда будет утрачено, по сути, доверие к власти и мы будем вынуждены затыкать возникшие социальные проблемы гораздо большим количеством денег, чем предусмотрено сейчас на реальное, пусть скромное, но всё‑таки движение вперёд, так, как это было, допустим, при монетизации льгот, когда мы сделали шаг резкий, а потом вынуждены были вытащить из государственного кармана огромные ресурсы и деньгами всё заливать. Чтобы этого не происходило, мы пойдём по такому пути, который сейчас предлагают нам Правительство и Центральный банк. Я считаю, что этого достаточно.

Приведёт ли это к серьёзному отставанию, это надо ещё посмотреть. Ведь посмотрите, государственный долг Соединённых Штатов уже стал выше, чем ВВП страны. Это, вообще, очень тревожная штука, это тревожный сигнал не только для Штатов, но и для всей экономики. Как там будет ситуация развиваться, мы пока не знаем.

В еврозоне вон сколько проблем. Она там трещит по швам. Что там будет с этими странами-должниками, у которых долг 174 процента к ВВП? Что там будет в целом? Справятся ли лидеры еврозоны с теми, кто отстаёт? Тоже неизвестно. Поэтому мы, безусловно, будем руководствоваться соображениями прежде всего обеспечения высоких темпов роста, но делать это будем так, чтобы не накладывать чрезмерную нагрузку на плечи наших граждан. Ну а Алексей Леонидович всё это хорошо знает. Может быть, не всё, но Алексей Леонидович знает, он член Экспертного совета при Президенте Российской Федерации. Вы знаете, с каким уважением мы относимся к Вашему мнению, и я в том числе, говорю это без всякой иронии, и, безусловно, будем к Вам прислушиваться.

А.Кудрин: Владимир Владимирович, можно одну деталь уточнить?

В.Путин: Можно.

А.Кудрин: Дело в том, что одной из структурных реформ действительно является реформа социальной сферы. Но не совсем точно сказать, что я или мои коллеги предлагают сократить доходы или остановить рост заработной платы. Одной из идей является адресная социальная помощь. То есть в нынешней ситуации кому‑то нужно платить больше не в рамках какого‑то среднего коэффициента повышения зарплат или роста пособий, а кому‑то действительно в этот момент можно проиндексировать меньше. Разный подход в зависимости от дохода в семье является более эффективным в среднем даже до кризиса или в межкризисный период, и в момент кризиса тем более. Это первое.

Второе, всё‑таки наши предложения касаются того, чтобы инфляция так не росла. Мы сегодня имеем инфляцию, она сейчас в начале апреля к апрелю прошлого года за год 17 процентов составила. Этого скачка могло бы не быть при других разумных мерах, и тогда бы не падал так жизненный уровень, реальные доходы сейчас. Помните, я говорил, что не может зарплата обгонять рост производительности труда, а сейчас произошла та самая корректировка. Если бы у нас зарплата росла за ростом производительности труда, может быть, такая корректировка была бы меньше, только эти уточнения я хочу сделать. И, конечно, президентский совет, президиум президентского совета работает, мне кажется, слишком вяло, надо работать активнее.

И плюс, Владимир Владимирович, ещё одно уточнение: «Стратегия-2020» была разработана, но не принята ни Правительством, она осталась проектом, и сегодня из неё взято в разных мерах Правительства примерно 25 процентов, то есть она сегодня не работает. Почему я и говорю: с учётом нынешней ситуации нам нужна программа, в которой чётко были бы сказаны те рубежи, на которые мы можем выйти, невзирая на санкции, которые у нас есть в стране.

Спасибо.

В.Путин: «Программа-2020» – это всё‑таки ориентир нашего развития, и её никто не отменял. Что касается адресности социальной помощи, то я с вами полностью согласен, и Правительство имеет поручение над этим поработать.

В отношении опережающего роста зарплат по сравнению с производительностью труда – я уже свою позицию по этому поводу высказал и считаю, что Вы тоже правы, просто на практике это всегда осуществить сложнее, чем в разговорах, даже в прямой линии, напрямую с народом, потому что уровень заработных плат, уровень доходов населения, особенно в такой сфере, как школьное образование, слишком низкий, для того чтобы рассчитывать на реальный результат.

Правда, это приводит к перекосам, которые мы сейчас имеем, да, такое бывает, но в целом надо стремиться к тому, чтобы уровень заработной платы, как в некоторых отраслях экономики у нас всё‑таки это имеет место быть, чтобы он подрастал к росту производительности труда, а не наоборот. Это точно.

М.Ситтель: Сохранить уровень доверия граждан, о чём Вы сказали несколько минут назад, – это очень важно, и в этом Вам готовы помочь даже сами россияне, потому как они сами обращают Ваше внимание на то, что своими непродуманными действиями власти сами стимулируют, например, необоснованный рост цен. Я говорю сейчас о теме антисанкций и о том, что их очень выгодно обошли. Вот, например, два СМС-сообщения: «Почему обещали импортозамещение, а на деле покупаем то же, но только через «друзей»?» «Друзья» здесь взяты в кавычки, то есть через другие руки пустили импортные потоки. И другое СМС-сообщение: «Несмотря на эмбарго, мы продолжаем есть польские яблоки и капусту, они не исчезали с прилавков, нет. В сентябре мы их ели по 35 рублей, а зимой уже по 85. Просто обидно за обман – они приходят в тех же ящиках, только без этикеток или с этикетками других стран, и все продавцы знают эти польские яблоки в лицо».

В.Путин: Хорошо бы нам в лицо ещё знать тех на таможне, кто пропускает эти ящики. Если это так, а я допускаю, что так может быть, мы постараемся с этим бороться. Если по‑честному сказать, то это ситуацию несколько смягчает даже на продовольственном рынке, а вот именно, как я уже сказал, по‑моему, рост цен именно на продовольственные товары в связи с нашими ответными действиями и даёт такой большой вклад в рост цен и в инфляцию. Но это значит элемент недобросовестного отношения к своему делу. Вы мне дайте, где это всё происходит.

Но самое главное – это не бороться с этими негативными, абсолютно жульническими проявлениями, а самое главное – поддержать рост своего собственного сельского хозяйства, чтобы уже экономическим способом, при определённом административном давлении, связанном с антисанкциями, вытеснить иностранные товары с наших прилавков и чтобы отечественные производители заняли там своё достойное место.

К.Клеймёнов: Давайте продолжим тему сельского хозяйства.

Вот одно из СМС-сообщений, подтверждающее то, о чём говорила Маша. «Уважаемый Владимир Владимирович, – сообщение пришло от Юрия Ланга из Новосибирской области, он как раз работает в сельском хозяйстве, – к Вам просьба сельскохозяйственных производителей: не отменяйте, пожалуйста, санкций в отношении зарубежных товаропроизводителей, дайте нам собственными силами заполнить рынок своей экологически чистой продукцией. Боюсь, что наши рынки будут завоёваны зарубежным товаром». У нас есть возможность понять, насколько эти настроения разделяют коллеги Юрия и в другой части страны. У нас на связи сейчас Костромская область, деревня Степаново. И там работает наш коллега Павел Краснов.

П.Краснов: Здравствуйте, Москва! Это село Степаново, Костромская область. И находимся мы сейчас действительно в одном из таких крестьянских хозяйств, каких в России, наверное, многие тысячи. Этот животноводческий комплекс, строения которого нас окружают, – это детище местных фермеров. Здесь, в Степанове, трое фермеров объединились, чтобы заниматься вместе производством мяса и молока. И вот получилось в результате такое хозяйство. Быть может, сравнительно небольшое, но, повторюсь, похожее на множество других в стране. И вопросы, которые здесь волнуют фермеров, наверняка те же самые, что интересуют их коллег из других регионов России. Вопросы эти, конечно, касаются сельского хозяйства, его поддержки. Но гораздо лучше об этом скажут профессионалы, предоставим им слово.

Пожалуйста, Вы хотели высказаться, будьте добры, представляйтесь, задавайте свой вопрос Президенту.

М.Румянцев: Добрый день, уважаемый Владимир Владимирович! Я фермер Румянцев Михаил Иванович, занимаюсь молоком. Вопрос у меня касается господдержки. Программ по селу у нас разработано множество, даже, может быть, очень много. Но деньги, когда приходят к нам, в область, почему‑то расходятся больше крупным товаропроизводителям, крупным фермам, инвесторам. И нам, простым фермерам, остаются какие‑то маленькие крохи. Хотелось, чтобы эта несправедливость была в ближайшее время устранена.

Спасибо.

В.Путин: Я в целом сейчас скажу о том, что делается в области сельского хозяйства и поддержки сельского хозяйства. Сейчас только ведущий зачитывал один из вопросов от Вашего коллеги, который занимается сельхозпроизводством, он говорил о том, чтобы мы держали рынок свободным от иностранных товаров. Есть и другая сторона медали, которая связана с потребителями, которые хотят, чтобы товары на прилавках были и были нужного качества и по приемлемой цене. Поэтому государство вырабатывает и выработало целую систему мер поддержки сельского хозяйства в целом. Это и меры налоговой поддержки, известные два варианта: упрощённый налог или второй налог. Вы по какому налогу платите, по какому варианту?

М.Румянцев: Сельхозналог.

В.Путин: По единому сельхозналогу, да? Но в этом году выработаны дополнительные меры поддержки. В чём они заключаются? Первая из них (и я считаю, что наиболее существенная) – это увеличение субсидирования по кредитам, которые предприниматель берёт в оборотный капитал. Раньше это было всего 5,5 процента, такая субсидия, – теперь 14,7 процента. То есть если вы берёте кредит в банке, допустим, под 20 процентов, это значит минус 14,7. Правда, если уже 25 процентов, то даже получается конечная ставка – 10,3. Но надеюсь, что, после того как Банк России будет принимать меры по снижению ключевой ставки, и здесь будет определённое облегчение.

50 миллиардов выделено дополнительно на поддержку села в этом году. Плюс четыре на то, чтобы брать в лизинг технику. Из них, по‑моему, два миллиарда – в «Росагролизинг». Есть и такие как, например, увеличение погектарной поддержки. Там у нас, по‑моему, было 14 с чем‑то миллиардов, 14,5, – сейчас 8,5 ещё добавили.

Теперь поддержка малых предприятий на селе, в том числе такого, как Ваше. Начинающим фермерам мы рекомендовали, деньги выделяются из федерального бюджета, но рекомендовано регионам по два миллиона фермерам давать.

Вы правильно сказали: целый набор мер поддержки. Но почему до малых предприятий это не доходит, мне очень трудно сказать. Надо смотреть исходя из того, что у вас конкретно происходит в регионе. Но то, чем Вы занимаетесь, конечно, это сложный вид сельхозпроизводства, и Правительство должно будет ещё подумать, что сделать дополнительно для поддержки тех, кто занимается производством молока. Сегодня закупочные цены часто ниже, чем себестоимость. Я это прекрасно понимаю, мы знаем об этом, мы будем стараться вам помочь.

Что касается ситуации конкретно на вашей ферме и ситуации в регионе, мы посмотрим повнимательнее, с губернатором поговорим. Это какой регион?

М.Ситтель: Костромская область, деревня Степаново.

У нас есть фермеры, они представлены ещё здесь у нас, в нашей студии, поэтому в продолжение темы давайте дадим возможность задать вопрос из студии.

Д.Щугорев: На самом деле, сколько ни общаюсь с фермерами, это люди, несмотря ни на что – там много «несмотря», – с неубиваемым оптимизмом. Вот, например, простой русский фермер с простым русским именем Джон. Приехал в Россию 23 года назад, гражданин России, кстати, с 1997 года. Мы с ним пообщались – с удивлением для себя, кстати, узнал, что за всё существование его фермы она ни копейки не принесла дохода за все эти годы.

Джон, Вам слово.

Д.Кописки: Здравствуйте, Владимир Владимирович!

В.Путин: Добрый день!

Д.Кописки: Сегодня у нас есть 1700 дойных голов. Надой от каждой коровы в год – 10 тысяч литров молока. Продаём молоко ниже себестоимости, денег в запасе нет. Сейчас, после известных конфликтов, себестоимость выросла. Сегодня мы должны продавать наше дойное стадо, потому что у нас нет денег, вообще денег нет.

Я не могу развивать хозяйство и строить новые фермы, потому что у меня нет прибыли. 15 лет я уже работал на этот бизнес. Я не могу развивать хозяйство, если у меня не будет долгосрочного кредита не только на 15 лет, даже на 20 лет. И после этого – если банк готов давать эти деньги, потому что добрые дела у Вас, а банки – это другое дело.

Я не могу развивать хозяйство, если банк требует залог не меньше, чем 120 процентов, даже у моего коллеги напротив 200 процентов. Обеспечение собственными средствами кредитов – в объёме 30 процентов. И даже, как Вы сказали только что, 26 процентов. Дай бог, мы можем получить 13 процентов… Если так, у меня вопрос, когда, два года назад, я должен подождать 11 месяцев. Каждый день проходит – банкротство, если так.

У вас есть статистика. Кажется, всё хорошо, но, простите, это не так. Пожалуйста, извините меня, если мой вопрос резкий, но у меня пять детей, я люблю Россию. Их родина – это Россия. Я должен быть уверенным в их будущем в России. Мой сын сейчас два года работал в Англии, он очень хочет вернуться, но он не хочет руководить моим молочным хозяйством. Он сказал: папа, я не дурак. Будущее можно построить только на правде. Проблемы можно решить, только зная реальные факты.

Простите, мой вопрос: Вы верите в статистику, которую Вам показывают, или они врут, потому что они боятся сказать Вам правду? Я не люблю статистику.

В.Путин: Как Вы здесь [в России] оказались – шерше ля фам? Это называется: «Ищите женщину».

Д.Щугорев: У Джона русская жена.

Д.Кописки: У меня русская жена 23 года, все русские у меня.

В.Путин: По поводу доверия или недоверия к статистике. В каждой стране есть претензии к статистике, но я тем цифрам, которые мне дают, доверяю. Если Вы обратили внимание, то, отвечая, по сути, Вашему коллеге, который из Костромы сейчас задавал вопрос и занимается тоже производством молока, я ему сразу сказал, что закупочные цены сегодня на молоко ниже себестоимости, и это создаёт проблемы. Это данные статистики. Поэтому у меня нет оснований не доверять этой статистике.

Вопрос в том, что сделать для того, чтобы ситуация улучшилась? Один из этих шагов, я его тоже назвал, – мы приняли решение, Правительство приняло решение об увеличении субсидирования ставок по кредитам в оборотный капитал. Но ведь всё‑таки Вы столько лет занимаетесь сельским хозяйством и продолжаете это делать – это значит, что, если бы всё было так плохо, наверное, уже давно лопнуло это дело, а оно же существует.

Есть, конечно, вопрос, связанный с сухим молоком, которое завозится в большом количестве, и всё время говорят о большом количестве этого молока, завозимого, скажем, из Белоруссии, и это в конечном итоге понижает цены в самой России. Здесь, так же как и в любом экономическом объединении, мы, конечно, с нашими партнёрами должны будем разбираться, по‑честному друг с другом разговаривать, и выяснять, и договариваться о единых способах и едином уровне субсидирования сельского хозяйства и его отдельных отраслей, в том числе и молочного производства. Первое.

Второе – мы, конечно, должны будем увеличить поддержку. Я думаю, что Правительству придётся это сделать – увеличить поддержку, в том числе вот этому конкретному направлению, если мы хотим иметь собственное молочное производство.

Но есть ещё одна составляющая – Вы сказали о надоях. Я сейчас не берусь сказать, хороши ли Ваши надои, но в целом в России надои пока низковатые. Они, по сравнению с другими странами, производство‑то, так скажем, малоэффективное. Сколько у нас надои? Там 40–50 на корову в среднем по стране; есть, конечно, ого-го. Сколько у Вас?

Д.Кописки: У меня больше, чем 10 тысяч литров, – 29 литров каждый день. По‑моему, если брать статистику, можно сказать, у фуражной коровы, если у нас будет правильная статистика на фуражную корову, – мы не можем, сидя здесь сегодня, сказать: средние надои в России сегодня меньше, чем 5 тысяч литров. У нас больше.

В.Путин: Вдвое больше.

Д.Кописки: Потому что у нас не так много фуражных коров. А это неправильно, потому что Вы должны руководить, особенно молочный бизнес. Простите меня, это очень важно.

В.Путин: Важно, важно.

Д.Кописки: Где реальность?

В.Путин: Важно, я согласен. Реальность – она понятна. Вам кажется, что мы – и я, и Правительство – не знаем реалий. Мы знаем эти реалии, и очень надеюсь на то, что Правительство примет соответствующее решение, как я уже сказал.

Может быть, недостаточно того, что сделано, но уже сделано немало, это связано с определёнными ограничениями, в том числе и бюджетного характера, и мы должны между различными отраслями это регулировать, хотя сельскохозяйственное производство сегодня у нас в известной степени является приоритетным. Я имею в виду, что мы рынок освобождаем для собственного сельхозпроизводителя. Будем этим заниматься вместе с вами, посмотрим.

А что качается статистики, то я бы всё‑таки склонен был ей доверять скорее, чем не доверять.

К.Клеймёнов: Спасибо. Давайте ещё один вопрос услышим из Костромской области. Павел, пожалуйста.

П.Краснов: Конечно, у нас есть ещё вопрос, мы даже приготовили здесь своего рода наглядное пособие, бутылка молока местного производства, из Степанова, и это не случайно. Прошу Вас, какой Вы хотели задать вопрос?

С.Смирнов: Здравствуйте, Владимир Владимирович, мы Вас приветствуем своим коллективом. Здравствуйте, граждане России.

У нас хозяйство небольшое, но определённую толику своей работой мы вносим также в благосостояние нашей страны. Мы производим молоко, производим мясо. К сожалению, в настоящий момент очень трудно нам продать свой продукт, донести его до покупателя. Поэтому в вкратце и два вопроса.

Первый вопрос связан с тем, что есть так называемая социальная сфера: это детские сады, школы, дома-интернаты и так далее. Хотелось бы, чтобы наш продукт попадал непосредственно в эти учреждения, потому что молоко качественное. Порошок [порошковое молоко] – это, конечно, хорошо, но его надо где‑то там купить, сделать. Мы доим настоящее, цельное молоко, и нам очень трудно конкурировать с теми, кто покупает и продаёт. Мы этого не делаем, мы производим и хотим сами продавать. И хотим, чтобы какая‑то квота нам, как чисто сельхозтоваропроизводителю, в этой нише была отведена, пусть даже небольшая, это первое.

Второе, нам хочется напрямую дойти до своего покупателя, быть ближе. Хочется, чтобы была организована своя торговля, пусть она будет небольшая, пусть это будут ларьки, автомобильные передвижные лавки, но мы хотим продавать покупателю свой продукт, минуя большие сети, перекупщиков и так далее.

Всё очень просто: мы за литр молока на заводе получаем 16–17 рублей, когда продаём, а в магазине отборное молоко, такое же, как у меня в руках, стоит 72 рубля и больше. Вопрос: кто зарабатывает больше, тот, кто продаёт, или тот, кто производит?

Поэтому хотелось бы, чтобы всё‑таки фермер имел возможность выйти напрямую на своего покупателя, а покупатель нашёл своего фермера.

Спасибо.

В.Путин: Что касается себестоимости и цены закупки, мы уже говорили, безусловно, здесь есть проблемы, и над этим, вне всяких сомнений, нужно работать.

По поводу реализации вашего продукта – молока. Мы уже много раз говорили, даже принимали специальные решения на законодательном уровне об обеспечении интересов сельхозтоваропроизводителей, о месте их товаров на полках торговых предприятий и так далее. Если этого недостаточно, можно к этому вернуться и ещё раз на это посмотреть.

По поводу использования молока в социальных учреждениях, в детских садах, школах и так далее. Эти вопросы должны решаться на региональном и местном уровне. Надеюсь, что губернатор нас слышит, так же как и другие губернаторы, и будет это учитывать.

Правда, в этом случае всё равно нужно будет смотреть на уровень цен, потому что если это делает регион, если он целенаправленно закупает какой‑то товар, в данном случае этот [молоко], то, конечно, будут смотреть (нужно тратить бюджетные средства, а они всегда ограничены), сколько можно потратить на тот или иной продукт.

И наконец, последнее ваше предложение, или идея, о том, чтобы иметь свои торговые точки. Вы имеете в виду в крупных населённых пунктах, в городах где‑то, да?

С.Смирнов: Да, это касается городов.

В.Путин: Да. И я так понял. О чём идёт речь? О том, чтобы приобрести там торговые площади или разворачивать там, скажем, какие‑то временные рынки, временные торговые точки, передвижные? Вот об этом идёт речь?

С.Смирнов: Речь не идёт о рынках ввиду того, что молоко – это продукт скоропортящийся, во‑первых. А во‑вторых, мы хотим быть ближе к нашему покупателю, то есть ближе… в спальных районах. Существуют же программы продажи чистой воды, стоят небольшие точки реализации. Так же, ну, пять-шесть квадратных метров, чтобы город нам выделял и обеспечивал подключение электроэнергии. Мы поставим нормальный ларёк, который войдёт в градостроительный план, будет всё культурно, аккуратно, согласно всем требованиям СЭС.

В.Путин: Да, а я и не сомневаюсь. Вы знаете, есть опасения, как правило, у местных властей, которые заключаются в том, что у нас есть негативный опыт, негативная практика открытия каких‑то, даже небольших, рынков. Вот здесь есть проблема. В чём она заключается? Потому что торговые сети, магазины начинают сбрасывать на эти рынки устаревший и просроченный товар.

Но Вы‑то говорите о совершенно конкретных вещах, связанных с продажей конкретного продукта, и я с Вами полностью согласен. Обязательно такой сигнал мы пошлём руководителям регионов, а они в муниципалитеты. Здесь я вообще ничего не вижу страшного, наоборот, только польза – это продвижение напрямую к покупателю. Действительно, продают и квас, и воду, почему не продавать молоко?

Я с Вами полностью согласен. Обязательно с губернатором на этот счёт поговорю.

Спасибо, удачи вам.

К.Клеймёнов: Спасибо деревне Степаново за участие в нашей «Прямой линии».

А у нас есть возможность услышать ещё вопросы из студии. Валерия, пожалуйста.

В.Кораблёва: Внешнеполитическая тематика. Мы пригласили в нашу студию Анатолия Торкунова, ректора МГИМО, – дипломат, историк, политолог.

А.Торкунов: Спасибо.

Уважаемый Владимир Владимирович! Мы понимаем, что наше благополучие и развитие нашей экономики в значительной степени зависят от внешней сферы, от того, как будет развиваться мировая политика, международные отношения.

Но у меня вопрос даже не глобальный, а очень специфический. На этой неделе появились десятки и сотни, наверное, комментариев, которые связаны с заявлением, сделанным в понедельник относительно того, что теперь нет препятствий для поставки зенитных комплексов «С-300» Ирану, о чём мы в своё время подписали с Ираном соглашение, но затем реализацию приостановили.

В комментариях и журналистов, и политиков часто содержатся и выражаются опасения относительно того, что поставки «С-300» будут препятствовать завершению наших переговоров в «шестёрке» по ядерной программе Ирана. Более того, речь даже идёт о том, что, дескать, поставки зенитных комплексов в целом осложнят ситуацию на Ближнем и Среднем Востоке.

Вот я сегодня утром посмотрел и заявление Ангелы Меркель по поводу того, что, дескать, надо было отменять санкции коллективно, а не по отдельности. А в Израиле, как Вы, может быть, слышали, даже распространяются всякого рода разговоры относительно того, что если «С-300» будут поставлены в Иран, то Израиль будет предпринимать свои собственные меры, вплоть до продажи оружия Украине. Хотелось бы узнать Ваше мнение на этот счёт.

Спасибо.

В.Путин: Мы действительно подписали такой контракт ещё в 2007 году. А потом в 2010 году указом Президента эта сделка была приостановлена. Сделано это было в связи с проблемами вокруг иранской ядерной программы. Это действительно так. Но сегодня, и мы это видим отчётливо, и Вы как опытный человек это прекрасно понимаете, иранские партнёры демонстрируют очень большую гибкость и явное желание достичь компромисса по этой ядерной программе.

По сути, все участники этого процесса объявили о том, что соглашение уже достигнуто. Вопрос только в технических деталях, которые должны быть доработаны до июня текущего года. Поэтому мы и приняли такое решение.

Я заявление Федерального канцлера Федеративной Республики не видел и не слышал, поэтому не могу его комментировать. Но если кто‑то опасается, что мы приступили к отмене санкций, то, видимо, наши коллеги не знают, что в санкционный список ООН поставка таких систем не входит. Мы приостановили исполнение этого контракта исключительно в одностороннем порядке. И теперь, когда продвижение на иранском ядерном треке имеется, оно очевидно положительное, мы не видим оснований дальше в одностороннем, хочу это подчеркнуть, порядке держать этот запрет.

Что касается санкционного списка, предусмотренного соответствующими резолюциями Организации Объединённых Наций, то там мы, конечно, будем действовать с нашими партнёрами заодно, и мы всегда так делали и внесли большой вклад, и это я бы хотел подчеркнуть, в урегулирование иранской ядерной проблемы.

Кроме того, наши предприятия произвели это оборудование. Оно дорогостоящее, стоит оно под миллиард долларов (900 миллионов долларов). Никто нашим предприятиям за это не платит. Нам, правда, намекали, что у нас могут его купить, но никто не покупает. Возникает вопрос: а убытки мы в связи с чем будем нести?

Ситуация исправляется, в санкционный список ООН это не входит. Надо поощрять, наоборот, мне кажется, наших иранских партнёров к тому, чтобы и дальше они действовали в таком же ключе. Кроме всего прочего, есть ещё одна составляющая.

Вы сейчас упомянули о позиции наших друзей в Израиле. Должен вам сказать, что мы всегда при поставках наших вооружений на внешний рынок учитываем ситуацию в том или ином регионе, в том числе, и прежде всего, конечно, на Ближнем Востоке. Кстати, мы не самый большой поставщик оружия на Ближний Восток. Соединённые Штаты поставляют гораздо больше оружия на гораздо большие суммы в этот регион мира.

Так вот, совсем не так давно израильтяне выразили опасения по поводу поставок тех же систем «С-300» другой стране региона. Обратили наше внимание на то, что если эта поставка будет произведена, то это может привести к кардинальным изменениям, геополитическим даже, в регионе, поскольку с территории этой страны «С-300» может доставать территорию Израиля. Хотя это не наступательное оружие, но, как это сказал мой коллега, «у нас ни один самолёт не взлетит». И это действительно серьёзная вещь.

Мы провели консультации с нашим покупателем. Надо отметить, что наши партнёры в одной из стран арабского мира с пониманием к этому отнеслись. Мы отменили этот контракт вообще и вернули предоплату в размере 400 миллионов долларов. Поэтому мы действуем очень аккуратно.

Что касается Ирана, то это совсем другая история и Израилю это абсолютно не угрожает. Это исключительно оборонительное оружие. Более того, мы считаем, что в условиях, которые складываются в регионе, особенно в связи с событиями в Йемене, поставки оружия подобного рода являются сдерживающим фактором.

М.Ситтель: Владимир Владимирович, к внешней политике ещё вернёмся. Я немножечко уведу [разговор] всё‑таки опять в глубь России. Вот люди, очень много вопросов, жалуются на высокие ставки по кредитам. Два письма.

Свердловская область, Ким Лариса: «С апреля 2015 года Сбербанк России поднял ставки по ранее выданным кредитам для малого бизнеса на три процента, несмотря на снижение ставок ЦБ. Новые кредиты предлагают под 23–25 процентов. Вот можно ли повлиять на политику Сбербанка в отношении финансирования малых предприятий?»

И следом ещё один вопрос. Иркутск, Ермаченко Сергей: «Когда кредиты в России станут доступнее и разумнее? 35–55 процентов сейчас просто убивают желание и возможность развивать своё дело».

В.Путин: Что касается малого и среднего предпринимательства, то здесь существуют целые программы поддержки. Я сейчас не буду всё это воспроизводить. Думаю, что те люди, которые занимаются малым и средним предпринимательством, должны знать, это всё в открытом доступе есть, в интернете, через соответствующие объединения предпринимателей можно получить информацию.

Всегда, так же, как в области сельского хозяйства, по направлениям малого и среднего бизнеса там ресурсов как бы недостаточно. И на самом деле это правильно, что люди хотят большего, потому что вклад малого и среднего предпринимательства в общий ВВП страны у нас значительно ниже, чем в развитых экономиках.

Эту ситуацию, безусловно, нужно исправлять. Одно из генеральных направлений – при крупных наших компаниях создать целую гроздь, сеть малых предприятий, которые бы обеспечивали интересы крупных компаний. Это ещё дело будущего, но уже сегодня мы выделяем квоты для малого и среднего бизнеса при реализации государственных и муниципальных закупок. Для начинающих предпринимателей мы говорим о необходимости, и уже принято решение о налоговых каникулах на два года. Особенно это касается, кстати, предпринимателей, которые работают на селе, потому что там ещё дополнительные льготы есть по линии государственного гарантийного агентства. Центральный банк Российской Федерации сохранил фондирование для коммерческих банков под ставку 6,5 процента. Правда, это делается только пока через банк – «дочку» ВЭБа. Мне Председатель Центрального банка буквально на днях говорил, что они в ближайшее время будут расширять сеть банков, через которые они намерены эти операции производить. Если банк предоставляет договоры о кредитах для малого и среднего предпринимательства, то получает от ЦБ фондирование под 6,5 процента, соответственно, конечный процент для заёмщика будет меньше, чем на рынке.

Но то, что Вы сказали, – конечно, запредельные вещи. Разумеется, здесь тоже нужно посмотреть, что это за клиент банка. Если нет никакого обеспечения, если нет никакой кредитной истории, то тогда банк, конечно, эту ставку увеличивает. Но 35, 55 процентов – вообще какая‑то нереальная цифра. Главным акционером Сбербанка является как раз Центральный банк Российской Федерации – Банк России, я обязательно Эльвиру Набиуллину попрошу посмотреть на то, что там происходит конкретно. Вы оставьте мне эту информацию.

М.Ситтель: 35, 55 – это не Сбербанк.

В.Путин: И предыдущая тоже, что там было?

М.Ситтель: 23–25 – Сбербанк.

В.Путин: 23–25 – может быть, это до снижения ключевой ставки? Но надо всё равно разобраться, дайте мне, пожалуйста, потом это, ладно?

М.Ситтель: Хорошо, дадим в конце программы.

Самое время, может быть, и вопросы про госслужбу Вам задать, потому что их на самом деле много. Видимо, во времена турбулентности люди возлагают на госслужбу особые чаяния, поэтому спрашивают очень много: «В какой степени Вы оцениваете, насколько профессиональна госслужба?», «Не время ли вернуть профессионалов на госслужбу?», «Может быть, поставить на Центральный банк профессионального банкира?». Вот вопросы вокруг и около.

В.Путин: Что значит «вернуть профессионалов на госслужбу»? Профессионалы должны быть всегда на госслужбе. Если они оттуда выпадают, это печальное событие. Нам действительно не хватает профессионалов. Кстати говоря, мы стараемся и уровень заработной платы держать соответствующий, для того чтобы с рынка труда получить на госслужбу людей, наиболее подготовленных и соответствующих тому месту, которое они должны занимать. И лучше всегда иметь, повторяю, профессионалов на госслужбе, с тем чтобы не доводить до кризисов. А если уж кризис наступил по объективным обстоятельствам, чтобы выходить из него не с потерями, а с приобретениями.

Что касается Центрального банка, то у меня нет больших претензий к его работе. Кстати говоря, что значит «вернуть банкира на руководство Центральным банком»? Центральный банк – это не просто коммерческий банк, это вообще не коммерческий банк, это наш главный регулятор валютно-денежной и кредитной сферы. А сейчас ещё его и большими полномочиями нагрузили. Поэтому здесь нужен, конечно, человек, который разбирается в тонкостях работы и функционировании банковской системы, но и здесь нужен специалист с особыми знаниями, прежде всего экономического характера. И можно, конечно, покритиковать – здесь же скрытая критика Центрального банка, – можно покритиковать Центральный банк за то, что он несколько затянул с принятием решения по увеличению ключевой ставки. А если бы сделал это пораньше, может быть, не нужно было бы загонять её под 17 процентов. Но в целом, я хочу подчеркнуть, все без исключения эксперты – и наши, и зарубежные – считают, что Центральный банк действует весьма профессионально, эффективно и добивается необходимых результатов.

К.Клеймёнов: У нас подходит время для включения центра обработки телефонных звонков и сообщений. Но прежде я позволю себе задать вопрос, который чрезвычайно часто встречается. «Уважаемый Владимир Владимирович! Валютные ипотечники в беде. Обращаюсь к Вам с проблемой валютной ипотеки. Нам известно об отрицательном отношении Правительства к этой проблеме. Мы не просим простить наши долги, мы просим законодательно пересчитать наш долг по курсу до девальвации и уравнять нас тем самым с рублёвыми ипотечниками. Нужен закон, так как добровольно банки не откажутся от сверхприбыли. Мы готовы и далее выплачивать банку ипотечный кредит, но на посильных и разумных условиях». И так далее. Владимир Владимирович, каково Ваше отношение к этой проблеме?

В.Путин: Моё отношение в целом к проблемам людей: всегда нужно стремиться людям помогать. Государство для того и существует, чтобы помогать людям.

Этот конкретный случай с чем связан? Не этот, то, что вы зачитали, я не знаю адресата, автора, но в целом проблема откуда возникла? Или нет, с другой стороны зайду. Вы знаете, брать ипотечные кредиты в валюте целесообразно тем, кто получает заработную плату в валюте. Человек живёт где‑то в Лондоне, в Нью-Йорке, в Париже, в Берлине, получает в евро, допустим, или в долларах, а жить он собирается в России, как наш друг из Великобритании и его дети, а хотят жить в России. Деньги они получают в валюте. Сын у него живёт где‑то за границей и получает в валюте наверняка, он может взять валютную ипотеку, потому что он не подвергает себя рискам курсовой разницы, вот в чём проблема. А если человек получает деньги в рублях, а ипотечный кредит взял в валюте, то он как бы взял на себя эти риски курсовой разницы. Курс изменился, и он попал. Надо посмотреть, я просто не знаю деталей, но наверняка, когда люди берут ипотечные кредиты, может быть, банк даже их навязывает, но банк не берёт на себя риски на курсовую разницу, человек сам взял на себя эти риски. По поводу тех, кто взял ипотеку и оказался в трудной жизненной ситуации, взял в рублях. Сейчас Правительством принято решение этим людям оказать помощь. Там небольшие деньги выделены в бюджете, но всё‑таки они есть – 4,5 миллиарда рублей, по‑моему.

К.Клеймёнов: Вы говорите про рублёвых заёмщиков?

В.Путин: Рублёвые, да. Но это только по людям, которые оказались в так называемой трудной жизненной ситуации. Допустим, работу потеряли. Наверное, Правительство может подумать на тему о том, как помочь тем, кто взял ипотеку в валюте, сейчас возникли сложности в связи с курсовой разницей, но уж точно совершенно эта помощь не должна быть большей, чем та, которую государство оказывает людям, взявшим рублёвую ипотеку. Во всяком случае, принцип должен быть примерно такой же.

К.Клеймёнов: Я только хотел взять небольшое уточнение в защиту этих людей. Дело в том, что очень часто валютную ипотеку брали те, кто покупал жильё на вторичном рынке, и альтернативы у них не было. Банки не давали на вторичном рынке ипотеку в рублях.

В.Путин: Нет, банки обязаны давать ипотеку в рублях. Мы живём в рублёвой зоне. Это уже отдельная тема. Если не давали, то тогда нужно требовать от них, чтобы они дали, тем более что ставка была 12 процентов, и под ставку 12 процентов мы достигли в прошлом году, как я уже говорил, рекордных уровней жилищного строительства. Никогда в истории страны такого не было. 12 процентов – оказывается, это нормальная ставка. Сейчас Правительство тоже приняло решение о поддержке ипотеки, выделило специальные деньги на поддержку ипотеки.

К.Клеймёнов: В новостройках.

В.Путин: В новостройках, но это новое строительство. Да, конечно, цель не только людям помочь получить новое жильё по приемлемым ценам, но и поддержать строительный рынок, который мультиплицирует большое количество рабочих мест и занятость в других смежных отраслях, в том числе в отраслях строительных материалов и так далее, и тому подобное, в энергетике, в дорожном строительстве. Это важный сектор экономики любой страны и нашей тоже.

Поэтому и принято решение выделить деньги на субсидирование ипотечных кредитов. Сегодня они уже где‑то 14 процентов, задача – сдвинуть их к двенадцати, как было в прошлом году, с тем чтобы возродить и поддержать этот рост производства в строительном секторе. Я думаю, что это вполне достижимая цель.

А по валютной ипотеке, думаю, что надо помогать, конечно. Но, повторяю, подход, философия помощи должны быть примерно сопоставимыми с тем, что делается с помощью тем, которые попали в трудную жизненную ситуацию – но брали рублёвые кредиты.

М.Ситтель: Мы в эфире без малого полтора часа, поэтому давайте сейчас посмотрим, что у нас происходит в центре обработки сообщений. Слово Татьяне Ремизовой.

Т.Ремизова: Спасибо, коллеги.

За полтора часа эфира общее количество обращений перевалило за 2 миллиона 800 тысяч, причём из них 2 миллиона – это звонки.

Линии «Ростелекома» раскалены, наши операторы принимают почти четыре тысячи звонков в минуту, много вопросов о курсе рубля. Но ещё более «народная» тема – это электрички. Звонят нам из Липецкой, Ярославской, Нижегородской, Пензенской, Вологодской, Смоленской областей – все не буду перечислять. Все мы помним, как в январе электрички отменили, потом Вы, Владимир Владимирович, лично и весьма жёстко потребовали вернуть людям пригородные поезда. Предлагаю взять звонок как раз на эту тему, звонок из города Балашова Саратовской области от Алексея Анатольевича.

Алексей Анатольевич, добрый день! Вы в эфире, задавайте Ваш вопрос.

Вопрос: Здравствуйте, уважаемый Владимир Владимирович! Вам звонит Алексей Анатольевич. Вы обещали наладить движение электричек. У нас в Балашове всё по‑другому. Скажите, пожалуйста, как может возрождаться наша деревня, если раньше ходила электричка Балашов–Саратов, почти год как её отменили, – люди не могут куда‑либо выехать. Как учиться молодёжи, проживающей в деревнях, когда нет электрички? Как такое возможно: с одной стороны, мы хотим возродиться, а с другой стороны, перекрываем доступ молодёжи к учёбе и движение сельских жителей?

Спасибо.

В.Путин: Алексей Анатольевич, что я могу Вам сказать? Могу сказать только, что я с Вами согласен в том, что это недопустимо. Я сейчас не буду углубляться в детали проблемы, Вам это не так интересно, но они заключаются в общих чертах в том, что пригородные перевозки для перевозчика являются убыточными. И особенно убыточными они стали после того, как резко были подняты тарифы на содержание всего, что связано с железнодорожным сообщением: обслуживание путей, инфраструктуры.

Увеличили сразу в разы. Это и вызвало такую мою негативную реакцию на подобное решение. А когда увеличили в разы, выяснилось, что регионы не в состоянии платить, у них просто нет, у регионов, соответствующих ресурсов. И просто эти электрички отменили. Эта несогласованность действий, отсутствие прогноза по результатам принимаемых решений и вызвали такую реакцию с моей стороны. Многие направления восстановлены, но не везде. И, видимо, одно из невосстановленных – это ваше. Балашов город у вас называется? Балашов–Саратов? Обязательно с этим позанимаемся. И будем дальше стремиться к тому, чтобы были найдены оптимальные решения и с экономической и с экономической точки зрения для перевозчика и для региона, но и для людей.

Есть вещи, которые придётся региону и государству взять на себя, особенно когда нет альтернативы для граждан, которые должны жить нормальной жизнью. В данном случае речь идёт и о детях, которые должны учиться, да и вообще о людях, которые хотят посещать крупные города по своим личным делам, по семейным, и так далее и тому подобное.

Я пометил для себя, позанимаемся обязательно.

М.Ситтель: У нас в некоторых районах то густо, то пусто. Есть направления, где на самом деле нуждаются люди в электричках, и они стоят, а их нет, а есть те, по которым курсируют пустые вагоны и составы.

В.Путин: Это от страха запустили просто, только чтобы ходили. Но это тоже не решение вопроса. Надо сказать, что на правительственном уровне ряд решений принят, серьёзных. Во‑первых, восстановили в полном объёме, в прежнем полном объёме субсидирование РЖД, для того чтобы у них не было убытков, что тоже плохо, нельзя загонять монополию в убытки, 25 миллиардов, по‑моему, им вернули. Понизили стоимость за инженерную инфраструктуру, которую РЖД вынуждено было брать при понижении субсидирования, и, очень важно, обнулили НДС, против чего Минфин всегда возражает – да, Алексей Леонидович? Обнулили НДС. Это неправильное с точки зрения наших финансистов решение, но вынужденное – обнулили НДС на пригородные поезда.

К.Клеймёнов: Возможно, результаты этих мер, о которых Вы говорите: из Сочи несомненно позитивная новость о «Ласточке». Это электропоезд, который был пущен к Олимпиаде. Действительно, билеты подешевели в три раза, добраться, например, до Розы-Хутор теперь стоит не 350 рублей, а 119. А в перспективе – возвращение электричек в аэропорт Адлер, и говорят также о том, что «Ласточки», возможно, пустят и до Ростова-на-Дону. Это здорово, если так.

М.Ситтель: Обращаю Ваше внимание, что у нас есть и формат видеовопросов, поэтому слово Наталье Юрьевой.

Н.Юрьева: Помимо видеовопросов здесь мы принимаем и ММС-сообщения. Так вот они оказались очень популярными: у нас уже 43 тысячи ММС-сообщений. Формат действительно стал народным, эмэмэски отправляют и пятилетние, и 80-летние. Жители разных уголков нашей страны приглашают Вас, Владимир Владимирович, в гости на чай.

Есть и просьбы – например, такая. Пишет Вам Елена: «Уважаемый Владимир Владимирович, у меня к Вам не вопрос, а огромная просьба. У моей подруги 25 апреля День рождения, ей исполняется 40 лет. Она очень хочет в подарок собаку, мы, её подруги, готовы даже эту собаку оплатить, а муж – против. Он – полковник в отставке, человек железный, как все наши доблестные военные, но Верховному Главнокомандующему не сможет отказать. Пожалуйста, просто скажите ему: «Борис, ты неправ! Разреши жене собаку!» Мы уже всё перепробовали. Мечты должны сбываться». Владимир Владимирович, как теперь быть Борису?

В.Путин: Вы меня поставили в очень сложное положение. У нас, конечно, люди по‑особому относятся к военным, и правильно. Женщины очень любят военных. Знаете, известные всякие шуточные песенки: «Я люблю военных – красивых, здоровенных». Но любят их не только за то, что они здоровенные и красивые, а за то, что они настоящие мужчины: плечо вот здесь, рядом, надёжное и так далее. Но они в то же время и сами к слабому полу неравнодушны – все эти известные шуточки и известные анекдоты про гусаров мы с вами хорошо знаем. Но, вы знаете, приказать я ничего не могу. Борис с полным основанием может сказать: «Знаешь что, ты давай‑ка сам там у себя разберись сначала», – и будет прав. Кроме всего, он в отставке. Вы знаете, даже не знаю, что сказать. Вы меня поставили как‑то в трудное положение. Как зовут женщину – Ирина, да?

Н.Юрьева: Елена.

В.Путин: Можем с Вами выработать общий план действий какой‑то такой. Например, мы с Вами вместе, я и Вы, можем попросить Бориса пойти навстречу жене, Елене, а Елена могла бы сказать: «Нет, не надо мне собаку, я сделаю так, как ты хочешь». И потом, уверен, после этого он ей не только собаку – слона подарит, особенно если она это скажет в нужное время и в нужном месте. Может, и шубу ещё пообещает. Не знаю, купит ли шубу, но собаку может. Так что давайте мы его попросим просто, скажем: «Борис, пожалуйста, будь добр, разреши жене купить собаку». Тем более это дело доброе и укрепляет семью наверняка.

К.Клеймёнов:Владимир Владимирович, серьёзнейшая тема, без которой мы не можем сегодня, – это Украина, конечно. И я бы хотел в начале обсуждения и российско-украинских отношений, и того, что происходит на юго-востоке Украины сейчас, вернуться к статье, которую мы упомянули в начале «Прямой линии», в том самом издании, там была ещё одна утечка.

На этой встрече с предпринимателями Вы сказали, как передаёт издание, что в Минске, во время этих длительных ночных переговоров с Порошенко, Меркель и Олландом, Порошенко в какой‑то момент сказал им буквально следующее: «Забирай Донбасс, он мне не нужен». Это было?

В.Путин: Нет, ничего подобного не было. Мы обсуждали вопросы, связанные с возрождением экономики, социальной сферы Донбасса, там много проблем. И мы не видим желание сегодняшних киевских руководителей восстанавливать ни социалку, ни экономику Донбасса. Это правда, мы об этом много говорили. Это всё изложено в минских договорённостях, в бумагах, которые подписаны украинской стороной официальными лицами, и должно исполняться.

К сожалению, ничего не делается. Как мы знаем, сегодня мы наблюдаем полную блокаду Донбасса. Это касается финансовой сферы (отключена банковская система), это касается выплат социальных пособий и пенсий (ничего не платят). Мы много говорили, в том числе и с Петром Алексеевичем, на этот счёт.

Ведь и я тоже публично уже высказывался, говорил о том, что… – ну, хорошо, там есть люди, которые отстаивают свои права с оружием в руках. Правильно они делают, неправильно, это другой вопрос, я сейчас даже не хочу давать оценки, хотя у меня, конечно, есть на этот счёт своё мнение, я такую оценку могу дать и неоднократно об этом говорил. Но там есть и люди, которые вообще здесь ни при чём, которые заработали, скажем, пенсию, в том числе работая 20 лет уже в независимой Украине, они имеют право. Они не имеют никакого отношения ни к боевым действиям, ни к борьбе вот этих вооружённых людей за свои права. Они‑то здесь при чём? Почему вы им не платите? Вы обязаны это делать по закону. Нет, не платят. Таким образом, можно сказать, что украинские сегодняшние власти – они своей рукой сами отрезают от себя Донбасс, вот в чём беда и трагедия, вот об этом мы говорили.

М.Ситтель: Владимир Владимирович, в продолжение. Если своей рукой, и если Киев уже обесценил эти минские договорённости, и если он фактически навязывает войну, как вообще с ним продолжать диалог, с Порошенко? Он Вам говорит одно, у себя в стране он говорит своим гражданам другое, западным партнёрам он говорит третье – как в такой ситуации вести диалог?

В.Путин: Вы знаете, партнёров мы не выбираем, но мы в своей работе не должны руководствоваться симпатиями либо антипатиями – мы должны руководствоваться интересами страны, из этого будем исходить.

М.Ситтель: СМС от Владимира Владимировича тоже: «Пётр Порошенко – настоящий преступник, учитывая, сколько человек погибло из‑за его действий. Владимир Владимирович, был ли дискомфорт или внутреннее желание не общаться с ним?»

В.Путин: Нет, конечно, я уже только что об этом сказал. Я считаю, что сегодняшнее руководство Украины совершает много ошибок, и результаты будут негативными, но это выбор и Президента, и правительства.

Долго уговаривал в своё время не возобновлять боевых действий. Ведь сначала господин Турчинов начал боевые действия в Донбассе. Потом Пётр Алексеевич Порошенко избрался, у него был шанс предпринять попытки мирным способом решать вопросы с людьми в Донбассе, договариваться с ними.

И мы уговаривали его. Я говорю «мы», когда это был в так называемом нормандском формате разговор. Я‑то точно уговаривал не начинать боевых действий, предпринять хотя бы попытку договориться. Нет, начали боевые действия.

В первый раз печально закончилось, во второй раз печально закончилось. В третий раз начали – опять трагедией закончилось для украинцев, прежде всего для украинской армии. Я считаю, что это колоссальная ошибка!

И загоняют эту ситуацию в тупик, такие действия ситуацию в тупик загоняют. Но выход может быть. Выход только один: это исполнение договорённостей и в Минске, конституционная реформа, решение социальных, экономических проблем всей страны и Донбасса, в частности.

Мы, конечно, не собираемся вмешиваться, это не наше дело навязывать Украине тот или иной способ поведения. Но мы имеем право высказать своё мнение. Тем более мы имеем право обратить внимание на необходимость исполнения минских соглашений. Мы хотим, чтобы они были исполнены и ждём этого от всех наших партнёров включая руководство Украины.

К.Клеймёнов: Очень много похожих резких вопросов. Люди спрашивают, почему Россия предоставляет скидки на газ для Украины, почему поставляет дешёвую электроэнергию, почему поставляет дешёвый уголь, предоставляет кредиты – и в ответ получает совершенно другую реакцию? Что Вы ответите?

В.Путин: Вы знаете, политическая ситуация в той или другой стране меняется время от времени, а народ остаётся – народ, как я уже говорил, очень близкий к нам. Я вообще не делаю разницы между украинцами и русскими, я считаю, что это вообще один народ. Но у кого‑то другое мнение, мы можем подискутировать – сейчас не место, наверное, об этом говорить. Но мы помогаем людям, прежде всего, – мы помогаем украинскому народу. Первое.

Второе. Мы заинтересованы в том, чтобы украинская экономика вышла из кризиса, потому что это наши соседи, это наши партнёры, и мы заинтересованы в том, чтобы на наших границах было спокойствие, порядок, а мы имели возможность налаживать и развивать экономические связи с благополучным партнёром.

Допустим, на тот же газ мы предоставляем скидку. Если мы знаем, что экономика сейчас не потянет те цены, которые даже по контракту предусмотрены, – в принципе, мы не обязаны это делать, но мы считаем это целесообразным и идём навстречу. То же самое касается электроэнергии, других составляющих, угля и так далее.

Кстати говоря, смотрите, мы в ноябре-декабре 2013 года договорились с руководством Украины о предоставлении Украине кредита. Ну, фактически кредита, мы покупали там ценные бумаги – бонды, – 15 миллиардов долларов в год мы собирались дать. 15 миллиардов долларов – фактический кредит, и плюс ещё 5 миллиардов на дорожное строительство – льготное кредитование через коммерческие банки.

Что сегодня Украина выторговала от своих партнёров – 17,5 миллиарда на четыре года.

Мы предлагали снижение цен на газ, и уже начали снижать, при условии регулярных платежей и погашения прежних долгов. Снизили цену на газ в разы, а они сейчас повысили на 300 с лишним процентов.

Кооперационные связи, которые были бы сохранены, – все разорваны. И у нас [в России] непростая ситуация, но там же запредельно плохая. Большие предприятия реально останавливаются, происходит утрата компетенций в высокотехнологичных сферах: в области ракетостроения, самолётостроения, судостроения, в области атомной энергетики. Считаю, что это очень тяжёлые последствия. Непонятно, для чего это было всё сделано.

Но жизнь, тем не менее, складывается так, как есть. Мы будем стремиться к тому, чтобы восстанавливать отношения с Украиной, это соответствует нашим интересам.

К.Клеймёнов: Мы предлагаем обсудить эту тему с гостями студии.

В.Кораблёва: Да, и в продолжение украинской темы вопрос писателя Сергея Шаргунова.

С.Шаргунов: Владимир Владимирович, добрый день!

У поэта Иосифа Бродского ещё в 1994 году было такое ядовитое стихотворение на независимость Украины. Там он с сарказмом и с горечью писал об украинских националистах. И он даже вздыхал по поводу этой страны: «Кончилась, знать, любовь, коли была промежду».

Но ведь кроме националистов есть, как Вы справедливо сказали, многие миллионы людей, живущих там. Мне кажется, что они сегодня оказались под ударом. Далеко за примерами, к сожалению, ходить не приходится. Вот эти баннеры: «Бытовой сепаратист ждёт прихода «русского мира», звони – горячая линия СБУ». То есть людей призывают «стучать» на собственных соседей. Гонениям подвергается огромное количество людей, просто имеющих своё мнение, в том числе есть расправы, вчера, например, убили депутата (бывшего депутата – регионала) Олега Калашникова, застрелили. Перед этим он получал много угроз от нацистов.

И, конечно же, эти законы, которые приняты Верховной Радой как раз к 9 Мая, якобы антикоммунистические, о борьбе с антисоветской символикой, но на самом деле оскорбляющие всех, кто дорожит общеисторической памятью о Победе. А мне кажется, просто закрепляющие политику апартеида по отношению к русским и ко всем, кто тянется к России.

У меня вопрос. Украина считает, что мы, Россия, – лютый враг, и с той же настойчивостью требует всё время льгот и скидок за газ. А при каких условиях всё‑таки, если смотреть реалистично, возможна нормализация отношений между Москвой и Киевом?

В.Путин: Непростой вопрос, хотя, казалось бы, можно поговорить на такую отвлечённую тему о единстве и братстве русского и украинского народа. Я часто это делаю, вынужден это делать.

Условия простые: на сегодняшний день Россия ничего не ждёт от киевских властей, кроме одного – отношения к нам как к равноценным партнёрам по всем направлениям взаимодействия. Важной частью для нас является, конечно, соблюдение законных прав и интересов русских, проживающих на Украине, и тех людей, которые считают себя русскими вне зависимости от того, что у них в паспорте написано. Людей, которые считают русский язык родным языком, а русскую культуру родной культурой и которые чувствуют свою неразрывную связь с Россией. Конечно, любая страна проявляет интерес к людям, которые так к ней относятся (в данном случае имею в виду Россию). Поэтому ничего запредельного здесь нет.

Но, повторяю ещё раз, мы заинтересованы в полной нормализации отношений с Украиной и со своей стороны всё будем для этого делать. Конечно, на повестке дня очень остро стоит вопрос с Донбассом. Я уже сказал, ждём от украинских властей исполнения всех договорённостей в Минске. Прежде всего нужно, конечно, сейчас фактически уже говорят об этом, создать рабочие группы в рамках минского процесса и начать работу над несколькими направлениями. Это политическая реформа, её конституционная часть, это экономика, это граница и так далее. Вот это всё нужно начать делать, не говорить об этом, а начать делать практически.

К сожалению, мы пока видим только продолжение попыток, элементы давления, а реального желания решать [вопрос] политическими средствами пока нет.

Но я исхожу из того понимания, что другого пути, кроме политического способа решения проблем, не существует, и такое понимание должно прийти ко всем. Мы будем к этому стремиться.

К.Клеймёнов: Я предлагаю ещё вопрос в студии на эту тему.

Катя, пожалуйста.

Е.Миронова: Спасибо, Кирилл.

Нашу следующую гостью особенно представлять не надо, это Ирина Хакамада, человек известный. У неё тоже есть вопросы, и по поводу ситуации на Украине тоже.

Ирина, пожалуйста.

И.Хакамада: Владимир Владимирович, мне обещали два вопроса.

Первый вопрос – это, конечно, вопрос о трагической гибели Бориса Немцова, которая потрясла меня не только как гражданина. Вы меня поймёте, мы с ним сотрудничали, и до сих пор это, в общем‑то, боль страшная. Поэтому у меня вопрос: как Вы относитесь к тому, как идёт следствие, и есть ли шанс на то, что всё‑таки мы узнаем, кто заказал это дикое убийство, которое больше похоже на террористический акт? И готовы ли, понимая, что его соратники в оппозиции, в том числе и к Вам лично, способствовать тому, чтобы они на равных условиях могли бороться в будущем парламенте за свои места, включая и Навального, и Ходорковского? Потому что критиковать легко, а вести государственную оппозиционную работу в парламенте – это более ответственно. Может быть, это стабилизирует ситуацию и стимулирует частный бизнес, частные инвестиции.

Второй вопрос: на похоронах Бориса Ефимовича ко мне подходили западные журналисты и задавали этот вопрос, плюс в интернете есть информация о том, что Борис Немцов получил некие сведения о присутствии российских войск во время событий на юго-востоке Украины. И на похоронах то же самое – западные журналисты всё время задают этот вопрос. Можете Вы наконец раскрыть, ответить уже более детально, всё‑таки были там наши войска или не были?

В.Путин: Начнём с оппозиции, которая имеет право и возможность участвовать официально и легально в политической жизни: а) конечно, может и должна; б) если они пройдут в парламент на предстоящих выборах, значит, получат поддержку народа, тогда их деятельность приобретёт определённый официальный статус, и они, конечно, тогда будут нести ответственность в известной степени за то, что они предлагают. Правда, Вы человек опытный, в госструктурах работали, знаете: одно дело быть депутатом Государственной Думы в оппозиции и критиковать всё что угодно. Ответственность здесь тоже небольшая, но, тем не менее, это даёт какую‑то трибуну, выводит людей из тени. На мой взгляд, это положительная вещь.

Но всё‑таки в конечном итоге люди принимают решение, голосуют, быть кому‑то в парламенте или не быть. Я считаю, что это было бы положительно.

Теперь по поводу убийства Бориса Ефимовича Немцова. Вы с ним были дружны, Вы с ним поддерживали отношения. Он был резко оппозиционно настроен и ко мне, и к власти вообще. Хотя у нас с ним были достаточно добрые отношения тогда, когда мы с ним общались. Я уже высказывался по этому поводу. Считаю, что это абсолютно позорное явление, трагическое и позорное, – убийство подобного рода.

Как идёт следствие? Могу вам сказать, что буквально через день, полтора, может быть, максимум, следователям и ФСБ, и МВД уже были известны имена исполнителей. Вопрос был только в том, где и как их арестовать. Надо отдать должное нашим специальным органам, это абсолютно объективные данные, связанные не только с камерами наблюдения, связанные с большим количеством возможностей, которые у них появились в последнее время. Не знаю, боюсь сказать лишнего, чтобы здесь не раскрывать современных средств и методов работы наших специальных органов, но в целом, повторяю, вопрос был решён в течение нескольких часов. И в этом смысле они работали хорошо и оперативно, причём сразу по нескольким каналам, и разные службы вышли на один и тот же результат.

Вопрос, удастся ли выйти на заказчиков и есть ли заказчики? Я пока не знаю. Это, конечно, станет известно в ходе той работы, которая сейчас проводится.

И наконец, вопрос, есть или нет наших войск на Украине? Говорю вам прямо и определённо: российских войск на Украине нет. Кстати говоря, о ходе последнего конфликта на юго-востоке, в Донбассе, об этом лучше всего сказал начальник генерального штаба украинской армии, который прямо публично на встрече со своими иностранными коллегами сказал: «Мы не воюем с российской армией». Что ещё добавить?

К.Клеймёнов: Я продолжу эту тему вопросом, который пришёл на сайт нашей программы. В чём причина провала российской политики на Украине, учитывая, во‑первых, что у России была такая фора в исторической родственной связи с Украиной, во‑вторых, Россия инвестировала в эту страну около 32–33 миллиардов долларов, если в целом эту сумму оценивать, а США – только 5, в чём призналась Виктория Нуланд. Почему мы провалились там?

В.Путин: Вы знаете, это не наш провал, это провал внутренней политики самой Украины, вот в этом вся проблема. Да, мы помогали Украине даже в очень тяжёлое для нас время. Каким способом? Поставками углеводородного сырья, прежде всего газа, нефти, по ценам, гораздо ниже мировых, в течение длительного времени, годами поставляли. И действительно, эта помощь, эта реальная экономическая поддержка исчисляется десятками миллиардов долларов, десятками, это без всякого преувеличения. У нас кооперация огромная была, во всяком случае. Надеюсь, она где‑то сохранилась ещё, может быть возрождена. Кроме кооперации торгово-экономические связи очень широкие и разнообразные.

Что произошло? Произошло то, что люди устали от нищеты, от воровства, от хамства властей, от их неуёмной жадности, от коррупции, от олигархов, забравшихся во власть. Люди устали от всего этого. А когда общество и страна скатываются вот в такое состояние, то люди начинают искать выходы из этой ситуации и, к сожалению, частично обращаются к тем, кто, спекулируя на текущих трудностях, предлагает какие‑то простые решения. Среди них националисты. А что, у нас этого не было, что ли, в 90-х годах? Не было вот этого «парада суверенитетов», не было национализма, вспыхнувшего тогда ярким цветом?

Да всё это было, мы это всё проходили! И так везде происходит на самом деле. Вот это произошло в Украине. Этим воспользовались вот эти националистические элементы, всё довели до такого состояния, которое мы наблюдаем сейчас. Поэтому это не наш провал, это провал внутри самой Украины.

К.Клеймёнов: Но разве мы не пропустили начало процесса отторжения Украины от России? Я спрашиваю об этом потому, что сейчас есть опасность повторения подобных процессов: в Киргизии, в Армении, на постсоветском пространстве, где чрезвычайно активно работают, как Вы говорите, наши западные партнёры. Если посмотреть, сколько НКО сейчас финансируется американцами в Киргизии, которые занимаются исключительно политической деятельностью, их там больше тысячи, 1200. А сколько Россия тратит на эти цели? В порядки меньше.

В.Путин: Вы сейчас допустили оговорку, как говорят, по Фрейду. Вы сказали: мы пропустили отторжение Украины от России. Да никакого отторжения не было. Украина – самостоятельное независимое государство, и нужно относиться к этому с уважением.

Мы сами это всё отторгли когда‑то, в начале 90-х годов, когда приняли решение о суверенитете Российской Федерации. Мы же какой шаг сделали? Мы их освободили от себя. Но мы сделали это сами, это наше решение было. И если уж мы это сделали, надо относиться с уважением и к их независимости. Это выбор украинского народа – как строить отношения.

Смотрите, когда на Украине был предыдущий кризис, тоже достаточно острый, когда к власти пришли господин Ющенко и Тимошенко. В результате чего? Третьего тура президентских выборов, не предусмотренных Конституцией. Это уже квазипереворот. Но хотя бы без оружия тогда сделали это, без кровопролития. Но мы это, в общем, приняли и работали со всеми, сотрудничали. Но сейчас дошло до госпереворота. Это мы принять уже не можем. Дошло до такого роста крайнего национализма – это неприемлемо.

Поэтому мы с уважением должны относиться к другим странам, выстраивать с ними отношения. А там уже это вне зоны нашего контроля, имея в виду, что это всё‑таки независимые государства и туда погружаться совсем, вмешиваться туда мы не можем, это было бы неправильно.

Вот мы развиваем отношения, скажем, в рамках нашего Евразийского экономического союза с Казахстаном, с Белоруссией. Ведь в чём смысл всех этих объединений? Не в том, чтобы к себе подтащить, нет. Смысл, чтобы все люди, которые проживают в наших странах, жить стали бы лучше, чтобы границы были открыты.

Ну какая нам разница, что русский человек проживает на этой территории либо на соседней, за государственной границей, если он имеет возможность свободно ездить к родственникам, если его уровень жизни растёт, если он чувствует себя полноценным человеком, его не ущемляют в его правах, не запрещают ему говорить на родном языке и так далее. Вот если всё это соблюдается, то нам какая разница? Мы видим, что люди достойно там живут и к ним относятся достойным образом.

У нас так складываются отношения и с Казахстаном, и с Белоруссией, и с Арменией сейчас уже, и с Киргизией. Нам бы очень хотелось, чтобы этот процесс развивался. Он самый главный, самый основной, а не удержание [соседей] в сфере какого‑то своего влияния. Мы не собираемся империю возрождать, нет у нас таких целей, в чём нас пытаются постоянно обвинять. Это нормальный, естественный интеграционный процесс. Весь мир идёт по пути интеграции: вся Латинская Америка, Северная Америка – Канада, США, Мексика, – вся Европа, в Азии то же самое происходит, а нам всё время пальцем тычут, что мы империю собираемся возрождать. Непонятно – почему? Почему нам отказывают в этом?

Хочу это подчеркнуть: у нас нет цели возрождения империи. У нас нет имперских амбиций. Но обеспечить достойную жизнь, в том числе и русским людям, проживающим сегодня за границей, в близких для нас странах СНГ, мы можем, развивая взаимодействие и сотрудничество.

М.Ситтель: Россия сегодня – это та страна, где нашли приют, можно так сказать, сотни тысяч беженцев с Украины. Спасаясь от ужасов гражданской войны, люди идут к нам. Например, город Гуково в Ростовской области, что на границе с Украиной, – это одно из таких мест. И сейчас давайте перейдём туда. Там работает наш корреспондент Павел Зарубин.

А.Зарубин: Здравствуйте, Москва! Мы находимся в одной из гостиниц приграничного города Гуково Ростовской области. Здесь в этих комнатах живут беженцы с Украины. Большинство из этих людей приехали сюда две недели назад и сейчас решают, что делать дальше, куда поехать, где найти работу. И вообще можно ли найти эту работу. Всего сейчас в этой гостинице живут 19 человек, из них семеро детей. И для них действительно созданы все необходимые условия. Дети постарше уже ходят в школу. С теми, кто помладше, занимается психолог, проводит различные игры.

Мы за несколько дней, которые здесь находимся, конечно, со всеми уже познакомились. И сейчас хотели бы Вас с некоторыми из ребят познакомить. У нас здесь есть очень бойкий и взрослый парень Сева. Сева, скажи, пожалуйста, сколько тебе лет?

Сева: Четыре.

П.Зарубин: Ты из какого города?

Сева: Из Луганска.

П.Зарубин: Расскажи немного, что это за город. Можешь рассказать о Луганске?

Сева: Луганск разбомбили, когда мы были в Севастополе, а потом приехали в Луганск.

П.Зарубин: Луганск сейчас разрушен?

Сева: Да.

П.Зарубин: Понятно. Ребята, давайте сейчас вместе пойдём в большую комнату, к родителям. И пока идём, можно поговорить. Данила, ты из какого города?

Данила: Из Луганска.

П.Зарубин: Тоже из Луганска?

Данила: Да.

П.Зарубин: А у тебя там кто‑то остался?

Данила: Да, бабушка.

П.Зарубин: Бабушка. А друзья, одноклассники?

Данила: Конечно, остались.

П.Зарубин: Ты давно с ними разговаривал в последний раз?

Данила: Ну так именно давно, разве что в социальных сетях.

П.Зарубин: Соскучился?

Данила: Да, очень.

П.Зарубин: Смотри, ты сейчас можешь напрямую к ним обратиться и сказать всё что хочешь своим родным, друзьям. Они тебя обязательно увидят.

Данила: Я просто привет хочу передать всем. Привет всем моим друзьям, бабушке, дедушке и папе.

П.Зарубин: Молодец! Они точно тебя увидят.

Рассаживаемся потихонечку. Я напомню, что сейчас в Ростовской области, только в Ростовской области, находятся 38 тысяч беженцев с Украины, и, конечно, у них очень много вопросов. Я предлагаю перейти к ним сразу. Пожалуйста, первый вопрос.

Вопрос: Здравствуйте! Меня зовут Александр, я из Донбасса. Жителей Донбасса очень сильно интересует дальнейшая судьба наших регионов – Донецка, Луганска, их перспективы отсоединиться от Киева. Хотя множество людей любят Украину, но с этими конфликтами просто нет возможности сосуществовать.

П.Зарубин: Вы имеете в виду дальнейший статус этих регионов?

Реплика: Да. Объединение Донецка и Луганска как будущей Новороссии.

В.Путин: Вы знаете, прежде всего, конечно, нужно думать о том, чтобы нормальная жизнь восстановилась и в Луганске, и в Донецке, на этих территориях, которые называются ЛНР, ДНР, чтобы поток беженцев из родных мест был остановлен, а те люди, которые уехали, могли нормально жить в своём родном доме.

Я знаю, что люди, которые проживают в Донбассе, если уж так говорить обо всех этих населённых пунктах: и крупных городах, и мелких, – являются большими патриотами своей малой родины. Многие не хотят уезжать оттуда даже под бомбёжками и снарядами, потому что любят свою землю. И нужно сделать всё, чтобы на собственной земле были созданы условия для нормальной жизни, для того чтобы детей растить, работать, деньги зарабатывать.

Что для этого нужно сделать? Прежде всего, на первом этапе, в этом, казалось бы, заинтересованы и сами киевские власти, нужно восстановить экономические связи. Подавляющее большинство электрогенераций, скажем, в Украине, сидит на углях из Донбасса. Но это нелепо, глупо, либо просто делается специально, чтобы деньги украсть у украинского народа, закупать уголь где‑нибудь в Южной Африке или в Австралии, – просто чушь какая‑то. Тем не менее такие попытки происходят.

Но происходит и другое: всё‑таки элементарные, хотя бы первые шаги к восстановлению экономики и экономических связей тоже имеют место. Я думаю, что в условиях исполнения, я уже об этом говорил, минских договорённостей можно найти какие‑то элементы восстановления какого‑то общего политического поля с Украиной. Но в конечном итоге, конечно, в конечном итоге, право на то, чтобы сказать решающее слово, кто, как и с кем хочет жить, на каких условиях, должно принадлежать людям, которые живут на этих территориях. В значительной степени это будет зависеть от гибкости и политической мудрости киевского руководства.

К.Клеймёнов: Гуково, пожалуйста, у вас есть ещё один вопрос.

П.Зарубин: Здесь сегодня с нами в том числе и работники этой гостиницы, то есть жители приграничного города Гуково, и у них, конечно, тоже немало весьма непростых вопросов. Пожалуйста.

Вопрос: Здравствуйте, Владимир Владимирович! Меня зовут Татьяна. Мы живём в приграничном городе Гуково, мы очень боимся за детей и за своих внуков. И когда были боевые действия, они были очень близко. Мы, можно сказать, были на чемоданах. Неужели будет война?

В.Путин: Нет. Исхожу из того, что это невозможно, так что живите спокойно. Там были определённые эксцессы, связанные с тем, что долетали снаряды до нашей территории, но и здесь я всё‑таки исхожу из того, что это скорее всего можно отнести к так называемым случайностям, к несчастным случаям, а не к попыткам с сопредельной территории нанести какой‑то ущерб нашим гражданам либо объектам инфраструктуры.

К.Клеймёнов: Спасибо, Гуково.

Здесь, в нашей студии, продолжает работать центр обработки звонков и СМС-сообщений. И давайте узнаем, как идёт обработка как раз видеообращений, которые поступают в адрес Президента России. Наташа, пожалуйста, Вам слово.

Н.Юрьева: Спасибо, Кирилл. После того как в Сибири произошла беда, видеообращения нам стали отправлять жители Хакасии и Забайкальского края, люди, которые пережили страшное горе. В одночасье огонь лишил их всего. Видеовопросы многих звучат как крик души и мольба о помощи. Предлагаю посмотреть ролик, который мы получили от Надежды Макаровой из деревни Биджа в Хакасии.

Н.Макарова: Здравствуйте, Владимир Владимирович! У нас такой вопрос. Я Макарова Надежда. У нас в деревне сгорело восемь домов, один дом отстояли. У нас такой вопрос: будет ли вообще какая‑нибудь помощь людям, потому что у людей вообще ничего не осталось, им очень сейчас тяжело. Мы ждём от Вас помощи. Помогите нам, пожалуйста. Это у нас деревня, Хакасия, Биджа.

В.Путин: Как быстро пожар распространялся, Надя?

К.Клеймёнов: Это видеосообщение, Владимир Владимирович.

В.Путин: Ясно. Ну ладно.

Сразу хочу сказать, что предусмотрено законом и что безусловно будет сделано. Первое, 10 тысяч рублей должны быть выплачены всем пострадавшим. Второе, миллион рублей должен быть выплачен семьям погибших. Третье, 100 тысяч рублей должны быть выплачены тем, кто полностью утратил своё имущество.

К.Клеймёнов: Из расчёта на члена семьи, Владимир Владимирович?

В.Путин: Да. Четвёртое, 50 тысяч рублей тем, кто утратил имущество частично. Но в Хакасии и в Забайкальском крае речь идёт, как правило, о полной потере имущества, потому что там сгорело всё. Следующая выплата – это в случае получения лёгкого либо среднего телесного повреждения, ущерба здоровью – 200 тысяч рублей. В случае тяжёлых последствий со здоровьем – 400 тысяч рублей.

Кроме этого – я сегодня разговаривал с губернатором, сгорело большое количество домов действительно, – нужно будет где‑то 2400 домов построить. Это потребует денег из федерального бюджета, где‑то примерно 5–6 миллиардов рублей, а вся эта система помощи – где‑то ещё миллиард-полтора.

Но всё это требует тщательного подсчёта. Первоначальные деньги должны быть выплачены в самое ближайшее время. Насколько мне известно, сегодня Правительство Российской Федерации должно принять соответствующее решение, если уже не приняли. Исхожу из того, что, может быть, уже и приняты эти решения.

Потом всё это нужно будет подсчитать, и все люди, которые пострадали, должны будут получить всё то, что я перечислил. Перед губернатором поставлена задача все объекты инфраструктуры восстановить, все дома построить к 1 сентября текущего года.

К.Клеймёнов: Спасибо. Это в нескольких регионах, собственно, такая ситуация.

В.Путин: Сейчас основные два региона, две точки.

К.Клеймёнов: Забайкальский край и Хакасия.

Владимир Владимирович, я предлагаю вернуться к нашей студии и дать возможность задать вопросы гостям. Валерия, пожалуйста.

В.Кораблёва: Среди гостей нашей студии – главный редактор «Независимой газеты» Константин Ремчуков. Константин Вадимович, Ваш вопрос.

К.Ремчуков: Владимир Владимирович, я отношусь к тем русским людям, которые считают, что нормальные отношения с Западом идут на пользу России. К сожалению, в последний год эти отношения стремительно ухудшались, деградировали. Вы несколько раз сделали заявление о том, что Запад на протяжении столетий проводит политику сдерживания России, и таким образом как бы поместили в этот контекст многовекового исторического противостояния и нынешнюю конфронтацию. Чем выше уровень конфронтации, тем выше рейтинг, патриотизм и, к сожалению, радикальный национализм. Иногда кажется, что тем сильнее ты будешь Родину любить, чем сильнее ты будешь кого‑то ненавидеть. Я называю это «патриотизм с ксенофобией».

Мои вопросы Вам такие. Назовите, пожалуйста, условия, при которых всё‑таки возможно нормализовать отношения с Западом в целом и с Соединёнными Штатами в частности. Второй: какие меры государственной политики по противодействию радикальному национализму Вы считаете эффективными? И третий: считаете ли Вы проблему патриотизма с ксенофобией существующей в нашей стране?

Спасибо.

В.Путин: Начнём с конца. Вы поставили на одну доску патриотизм и ксенофобию. В моём понимании это совершенно разные вещи. Патриотизм – это любовь к Родине, а ксенофобия – ненависть к другим нациям и народам. Абсолютно разные вещи. Я бы не путал божий дар с яичницей.

Что касается радикального национализма, то мы всегда с ним боролись и будем бороться. Я неоднократно говорил о том, что национализм – это очень вредное, разрушительное явление для целостности Российского государства, потому что оно изначально складывалось как многонациональная и многоконфессиональная страна.

И, наконец, условия, при которых мы могли бы нормализовать отношения с Западом. Не мы их портили, и мы всегда выступаем за нормальные отношения со всеми государствами: как на Востоке, так и на Западе. Самое главное условие восстановления нормальных отношений – это уважение к России и уважение её интересов.

Я уже тоже говорил на одной из «линий»: некоторым крупным державам, супердержавам, которые претендуют на свою исключительность и считают себя единственным центром силы в мире, союзники не нужны – им вассалы нужны, имею в виду США. Россия в такой системе отношений существовать не может. Она не только не может поддерживать такие отношения, даже существовать не может. И это все должны понимать. А мы всегда открыты для сотрудничества. Мы его и не прерываем никогда. Разве это не факт, что мы в 90-е годы полностью раскрылись и ожидали, что и к нам будут так же относиться? Но, как только мы заявляли о себе, о своих интересах и о своей позиции хотя бы, сразу встречали достаточно жёсткую реакцию.

Вспомните, что происходило в начале 1990-х годов и как Запад рукоплескал Борису Николаевичу Ельцину. Как только он заявил позицию России по Югославии – на него всех собак спустили, я сейчас не буду даже повторять все нецензурные выражения, которые в его адрес звучали тогда. Только стоило сказать о наших интересах, только стоит заявить о своей независимой позиции, тут же всё сразу вылезает.

Но это не значит, что мы должны надувать губы, сердиться на кого‑то, устраняться, изолироваться. Я всегда это повторял и хочу сказать ещё раз: мы хотим сотрудничать, готовы к этому и, кстати говоря, будем делать это, несмотря на позицию некоторых руководителей отдельных стран. Но, если не так, мы будем сотрудничать с теми, кто хочет с нами работать: с теми бизнес-структурами, которые не боятся политических окриков, с теми людьми, работающими в гуманитарных сферах, в области искусства, образования, – ведь ничего не прекращается. А эти попытки санкционными способами нанести нам ущерб – они предпринимаются, но они не очень эффективны.

Ведь что произошло? Мы сейчас говорили про проблему с курсом. Смотрите, мы в прошлом году должны были выплатить 130 миллиардов долларов кредитных ресурсов, взятых… – не мы, не государством, а наши банки и предприятия, 130 миллиардов. Нам взяли и закрыли рефинансирование на западных финансовых рынках – я думаю, что в надежде на то, что наши финансовые учреждения и предприятия реального сектора столкнутся с непреодолимыми трудностями.

Этого не случилось, они справились. Не без нашей поддержки, но без такой прямой, которую мы осуществляли в 2008 и в 2009 годах, когда просто из‑за маржин-коллов брали на себя выплаты, забирая в активы, а потом активы вернули с прибылью, кстати сказать. В этом случае нам даже не потребовалось принять таких инструментов – они прошли этот пик.

В этом году ещё должны заплатить 60 миллиардов, причём львиная доля в I квартале уже сделана. Давить на Россию с помощью таких мер бесполезно и бессмысленно. Я думаю, что осознание такого состояния дел должно прийти к нашим партнёрам. И нужно всё‑таки хотя бы им сделать попытку искать с нами компромиссы, а не навязывать клише, которые они считают правильными.

И, наконец, то, с чего Вы начали: чем выше уровень конфронтации, тем выше рейтинг – не согласен с этим. У нас очень тонкие люди, чувствующие то, что происходит. Даже не такие эксперты, как ректор МГИМО, но они сердцем, душой, да и умом понимают, что происходит. И, когда видят несправедливость, люди всегда реагируют. Причём несправедливость видят как в нашей стране, так и вовне её. Когда видят, что несправедливо с нами пытаются поступить, – сразу реакция возникает. И, если видно, что мы защищаем свои интересы, это вызывает поддержку у населения. Спасибо гражданам за эту поддержку.

К.Клеймёнов: Владимир Владимирович, во время этой «Прямой линии» приходят буквально трагические новости из Киева. Только что сообщили, что там застрелен Олесь Бузина, это один из самых ярких, известных украинских публицистов, журналистов, и его, несомненно, знает наша аудитория, потому что он не раз, не два и не три принимал участие в ток-шоу на российских каналах. Эта трагедия случилась буквально только что. Накануне погиб бывший депутат-регионал Калашников. И, в общем, конечно, эта ситуация совершенно чудовищная.

В.Путин: Это не первое политическое убийство. Мы на Украине имеем дело с целой серией таких убийств.

Здесь Ирина Хакамада задавала вопрос по поводу расследования убийства Немцова, что я считаю абсолютным позором для нашей страны. И правоохранительные органы должны сделать всё для того, чтобы изобличить преступников. Как мы знаем, исполнители арестованы.

На Украине, которая претендует на то, чтобы быть демократическим государством и стремится в демократическую Европу, ничего подобного не происходит. Где убийцы этих людей? Их просто нет – ни исполнителей, ни заказчиков. И это предпочитают не замечать ни в Европе, ни в Северной Америке.

К.Клеймёнов: Мы, конечно, в первую очередь выражаем глубокие соболезнования родным Олеся и всем его коллегам.

В.Путин: Я присоединяюсь полностью.

М.Ситтель: Независимо от политических взглядов, у нас в России есть тема, которая практически ни у кого не вызывает сомнений и кривотолков: это Великая Победа в Великой Отечественной войне. Потому что у каждого гражданина России в его семье есть свой герой, и потому всеобщее отвращение вызывает любая попытка, изощрённая деятельность по созданию или по переписыванию истории Великой Отечественной войны. В этой истории СССР поставлен на одну доску с гитлеровской Германией, а Красная армия выступает уже не как освободитель, а как оккупант. Владимир Владимирович, Вам как сыну фронтовика каково слышать это и видеть?

В.Путин: Сложные чувства. И об этом можно много говорить, я постараюсь кратко.

Во‑первых, конечно, невозможно ставить на одну доску нацизм и сталинизм, потому что нацисты прямо, открыто, публично объявили одну из целей своей политики – уничтожение целых этносов: евреев, цыган, славян.

При всём уродстве сталинского режима, при всех репрессиях, даже при всех ссылках целых народов всё‑таки цели уничтожения народов никогда сталинский режим перед собой не ставил, и попытка поставить на одну доску одних и других абсолютно не имеет под собой никакой почвы. Это первое.

Второе, и, может быть, не очень приятное для нас. Всё‑таки мы, не мы, а наши предшественники дали определённый повод для этого. Почему? Потому что после Второй мировой войны мы пытались навязать многим восточноевропейским странам свою модель развития – и делали это силой, надо это признать, и в этом ничего нет хорошего, и это нам аукается сегодня. Кстати говоря, примерно так же ведут себя сегодня американцы, пытаясь навязывать свою модель практически по всему миру, и их тоже ждёт неудача.

К.Клеймёнов: В эти минуты буквально в подмосковном Алабино на военном полигоне идёт репетиция парада, который посвящён великому Дню Победы. Там находится наша съёмочная группа и наш коллега Антон Верницкий.

А.Верницкий: Рабочая обстановка у нас здесь, в Алабино. Несмотря на такую переменчивую погоду, в 40 километрах от центра Москвы, где 9 мая на Красной площади пройдёт парад, проходят практические ежедневные тренировки военнослужащих. 16 тысяч военных, это рекордное количество, будет участвовать в параде 9 мая в этом году на Красной площади. Такого ещё не было никогда. Около 200 единиц новейшей военной техники, которую многие из нас никогда ещё не видели.

По хорошей традиции у Министерства обороны они приглашают сюда, на репетиции парада, а не только на сам парад, ветеранов Великой Отечественной войны. И сегодня наши почётные гости здесь – ветераны, которые участвовали в той войне. И первое право с нашей точки задать вопрос – от ветеранов. Пожалуйста, представьтесь.

В.Колесов: Полковник в отставке Колесов Виталий Иванович.

Я воевал под Сталинградом командиром батареи, было мне в то время 19 лет. Первые годы войны наша Красная армия, наш советский народ воевали со всей Европой в одиночку, но воевали нашим, советским оружием. Да, у нас были союзники, но они слишком поздно открыли второй фронт, хотя они с нами были заодно.

Владимир Владимирович, а у нас сейчас есть союзники, в том числе союзники в борьбе с возрождающимся фашизмом? Спасибо.

В.Путин: Я в этой связи напомню – Вам, думаю, будет это приятно услышать, – напомню слова Александра III, нашего императора, который сказал, что в России есть только два союзника: армия и военно-морской флот. И в напутствии своему сыну потом говорил, что нашей огромности все боятся. Это, кстати, тоже имеет под собой определённые основания.

Но если уж исходить из того, что мы имеем сегодня, и говорить серьёзно, то, конечно, надо смотреть на что: прежде всего, на угрозы сегодняшнего дня. Какие это угрозы? Уже это звучало: терроризм, ксенофобия, организованная преступность и так далее, и так далее. И конечно, в этой связи у нас много таких государств, много людей во всём мире, которые поддерживают нашу борьбу по противодействию этим угрозам.

У нас есть очень добрые отношения в рамках различных объединений – например, это объединение, которое было совсем создано не так давно, но развивается достаточно успешно: это объединение, которое объединяет Бразилию, Россию, Индию, Китай и Южную Африку, – БРИКС оно называется, аббревиатура такая. Есть Шанхайская организация сотрудничества.

Это не военные организации, но это наши друзья, с которыми мы очень плотно работаем и развиваем наши отношения. И, наконец, у нас есть Организация Договора о коллективной безопасности. Это уже военно-политический союз: это бывшие республики Советского Союза, с которыми у нас очень близкие, надёжные, союзнические отношения и есть взаимные обязательства, в том числе и в военной сфере.

Но я исхожу из того, что мы воевать ни с кем не собираемся, но будем укреплять, безусловно, свою обороноспособность как раз для того, чтобы ни у кого не возникало никакого желания воевать с Россией.

М.Ситтель: Но всё‑таки, Владимир Владимирович, можно я Вам прямолинейно задам, может быть, не самый корректный вопрос, но я спрошу: а враги наши кто?

В.Путин: Враги?

М.Ситтель: Да, Вы назвали союзников, Вы упомянули о вызовах, об угрозах, а враги кто?

В.Путин: Я уже говорил о нашей огромности. Мы – территориально большая страна в целом, по европейским меркам, и по населению большая страна. Мы – страна с огромным потенциалом развития, с большими природными ресурсами. И конечно, мы, безусловно, великая ядерная держава: у нас один из крупнейших, сопоставимый с Соединёнными Штатами, равный практически ядерный потенциал. Поэтому быть нашими врагами и друзьями одинаково почётно.

А если совсем серьёзно, то врагов я уже назвал: это международные террористы, организованная преступность и так далее. Мы никого врагами не считаем.

К.Клеймёнов: Между Эбола и ИГИЛ никого не поставим?

В.Путин: Я имею в виду – из участников международного общения. Мы никого врагами не считаем и не рекомендуем никому считать нас своими врагами.

К.Клеймёнов: Владимир Владимирович, давайте на тему Великой Победы поговорим ещё со студией.

Оля, пожалуйста.

О.Ушакова: Конечно, в преддверии этого светлого праздника у нас в студии тоже большое количество вопросов на тему юбилея Победы. Я бы хотела предоставить слово доктору исторических наук, научному директору Военно-исторического общества Мягкову Михаилу Юрьевичу. Пожалуйста.

М.Мягков: Здравствуйте, уважаемый Владимир Владимирович! Приближается светлый праздник Победы, 70-летие. Но многие лидеры не приедут на наш праздник, не приедут в Москву. Может быть, и не стоит обращать на это внимание? Не приедут – и не приедут. В конце концов, это наш праздник, это наша Победа. Ведь своим действием таким они оскорбляют память ветеранов, освободительную миссию Красной армии. В конце концов, мы их освобождали! В конце концов, освобождали от той фашистской чумы, иначе бы «Хайль!» кричали до сих пор.

Как Вам кажется, каков должен быть сегодня адекватный ответ России на такие выпады, недоброжелательные к нашей стране? Что‑нибудь Россия должна предпринять в этом отношении?

В.Путин: Вы же ответили. Разве я высказывался как‑то по этому поводу? Мы разве как‑то на официальном уровне реагировали? Это выбор каждого конкретного политического деятеля, выбор страны, которую он представляет. Кто‑то сам не хочет, допускаю, а кому‑то не разрешают из «вашингтонского обкома», говорят: «Низзя», – они все раз: «Не поедем». Хотя многие хотят. Но это выбор, и мы всегда будем к этому выбору относиться с уважением.

Если люди в любой форме проявляют желание продемонстрировать уважение к жертвам нацизма и отдать дань освободителям и победителям нацизма, мы будем это приветствовать, повторяю, в любой форме, в любое время, в любом месте. Кто хочет, пусть приезжает. Кто хочет, пусть не приезжает.

Вы правильно сказали, я полностью с Вами солидарен. Для кого‑то, может быть, даже это, так скажем, чтобы не обидеть никого, стыдно даже. Но это они пускай сами решают для себя. Мы отмечаем свой праздник. Это наш праздник. Мы отдаём дань уважения поколению победителей, как мы говорим. Мы делаем это для того, чтобы нынешнее поколение и в нашей стране, и за рубежом никогда об этом не забывали и не допускали ничего подобного в будущем.

М.Ситтель: И давайте опять вернёмся в Алабино, «Прямая линия» у нас в эфире, Антон Верницкий.

А.Верницкий: Рядом со мной стоят молодые люди, которые будут участвовать в Параде 9 мая, и, наверное, вопрос от молодых защитников нашей Отчизны.

К.Бакин: Товарищ Верховный Главнокомандующий, я курсант Военно-воздушной академии города Воронежа Бакин Кирилл. Когда я поступал в академию, конкурс на мою специальность был пять человек на место. Это значит, что много молодых парней хотят связать свою жизнь с защитой Родины. Сейчас я учусь на втором курсе, это мой первый парад, участие в параде.

Здесь я увидел очень много новой военной техники, которую до этого не видел. Через три года я должен закончить учёбу и продолжить службу в войсках. Скажите, пожалуйста, хватит ли на нас всех молодых будущих офицеров этой техники? Когда закончится перевооружение нашей армии?

В.Путин: Вы не можете не знать, что существует план перевооружения до 2020 года. Мы, может быть, его немножко там будем сдвигать, но связано это не только с экономикой – связано это и с готовностью либо с неполной готовностью промышленности к производству определённых образцов вооружения и по срокам выполнения, но, без всяких сомнений, вся эта программа будет выполнена.

Хватит ли современной техники? Уверен, что да. Наша задача заключается в том, чтобы примерно к этому времени, к 2020 году, количество новых образцов вооружения и военной техники в войсках было не меньше 70 процентов.

К.Клеймёнов: Спасибо, Алабино.

Мне кажется, очень важно сейчас дать ещё слово ветеранам. Они очень активные, пришло очень много от них и СМС-сообщений, и видеосообщений. Я передаю слово моей коллеге Наталье Юрьевой. Наташа, пожалуйста.

Н.Юрьева: Спасибо, Кирилл.

Да, действительно, мы получили видеоролики от ветеранов Великой Отечественной. Их беспокоят в первую очередь, конечно же, размеры пенсий и цены на лекарства, а также жилищный вопрос. Предлагаю посмотреть ролик, который мы получили от семьи Ерохиных.

В.Ерохин: Я – Ерохин Василий Илларионович, участник Великой Отечественной войны, моя супруга Ерохина Елена Никитична – ветеран Великой Отечественной войны. Мы проживаем в одном из закрытых военных городков Владимирской области – 64 года в различных служебных квартирах.

Я поставлен на очередь в Министерстве обороны для получения государственного жилищного сертификата для приобретения жилья. Обещали его дать минимум через два года, когда нас не будет в живых. Владимир Владимирович, очень прошу ускорить получение жилищного сертификата. Сделайте нам, пожалуйста, подарок к 70-летию Победы.

В.Путин: Я отвечу и Василию Илларионовичу, и другим ветеранам Великой Отечественной войны, которые имеют право на получение жилья.

Мы когда это начинали, в 2008 году практически сформулировали эту программу, я был ещё Председателем Правительства, и действовавший тогда Президент Дмитрий Анатольевич Медведев поддержал это тоже.

Мы исходили из того, что должны были предоставить квартиры ветеранам. Примерно где‑то 25–35 тысяч человек мы считали, по предварительным заявкам регионов. На сегодняшний день жильём обеспечена 281 тысяча ветеранов, на это мы направили 308 миллиардов федеральных бюджетных средств. В этом году должны обеспечить ещё 10 тысяч, и останется ещё 5.

Несмотря на такое резкое увеличение нуждающихся, предварительные расчёты были неверными, неточными, мы всё‑таки приняли решение довести эту работу до конца, и в этом году, повторяю, и в следующем это будет сделано. Я так понимаю, что проблема в том, что Вы жили в ЗТО, в закрытом территориальном образовании?

Реплика: Да, закрытый город.

В.Путин: Василий Илларионович, мы сделаем всё для того, чтобы в самое ближайшее время Ваша проблема была решена.

К.Клеймёнов: Владимир Владимирович, приходят, действительно, и ММС-сообщения. В таких домах иногда живут наши ветераны. Это Забайкальский край, женщине 86 лет, и соседи просто сфотографировали этот дом и прислали.

В.Путин: Значит, нужно отреагировать. Дайте мне.

К.Клеймёнов: Я передам.

В.Путин: Мы часто, надо сказать, что часто мы уже понимаем даже, что мы оказываем помощь даже не напрямую ветеранам, а его ближайшим родственникам, но мы всё рано это делаем и исходим из того, что ветераны имеют на это право.

К.Клеймёнов: Мы только что говорили о союзниках, о противниках. Но, пожалуй, все эксперты сходятся в том, что одна из главных мировых угроз сегодня – это ИГИЛ (Исламское государство Ирака и Леванта). Террористическая организация, стремительно захватывающая территории, усиливающая свои позиции, с каким‑то колоссальным, феноменальным бюджетом. И в России появляются первые её ростки, по крайней мере, появляются люди, которые с ней так или иначе связаны.

Чудовищные кадры публичных казней. Всё это в новостях почти каждый день. К нам в адрес «Прямой линии» приходят вопросы и на эту тему, есть они и у наших гостей. Ольга, пожалуйста.

О.Ушакова: Да, тема действительно очень острая, волнует многих, в том числе и представителей молодого поколения. Как раз хотела бы дать слово студенту первого курса МГУ Олегу Каешу.

О.Каеш: Спасибо.

Здравствуйте, Владимир Владимирович! У меня такой вопрос касательно ИГИЛ. Известно, что и россияне участвуют в рядах данной организации. В странах Среднего Востока, Средней Азии существуют вербовочные центры, и, собственно, из этих стран идёт поток иммигрантов на нашу территорию. Некоторые из них, соответственно, имеют уже и российские паспорта.

Я хотел бы узнать Ваше мнение, насколько серьёзны угрозы данной организации? Способна ли Россия противостоять и пресекать деятельность данной организации, её распространению по нашей территории?

О.Ушакова: Я немного уточню: насколько серьёзна опасность для самой России? И принимаем ли мы какие‑то превентивные меры?

В.Путин: Во‑первых, знаете, с чего я хотел бы начать. Ведь ИГИЛ зародился и развивается на территории Ирака, а потом и частично Сирии. Так вот обращаю ваше внимание на то, что в Ираке до известного времени был такой, мягко говоря, совсем уж не демократический режим, а, можно сказать, тиранический, но никакого терроризма там не было.

После того как с Саддамом Хусейном расправились… А он в своё время сотрудничал с Соединёнными Штатами, они его активно поддерживали в войне с Ираном. Кстати говоря, Иран уже лет, наверное, 30 ни с кем не воюет, во всяком случае, инициативно никогда ни на кого не нападал. Но после того как там всё было разрушено, после того как часть населения, меньшая по численности, но входившая в элиты прежних времён, оказалась на обочине, оказалась выброшенной со своей службы, выброшенной с работы, осталась без средств к существованию, они перетекли в экстремистские формирования. Создали ИГИЛ, в которое вошло значительное число бывших кадровых офицеров иракской армии.

Почему они так эффективно воюют? Специалисты, среди них много профессионалов. И они стали как магнитом притягивать к себе и всех других радикалов разных мастей в этот регион.

Для нас, конечно, прямой никакой угрозы от ИГИЛ нет. Но вот то, что Вы сказали, это действительно вызывает у нас озабоченности. То, что и наши граждане там появляются, проходят там определённую подготовку и могут оказаться на нашей территории. Граждане стран СНГ проходят там подготовку, воюют и могут оказаться у нас, имея уже наши паспорта. Да, мы это понимаем, учитываем и соответствующим образом работаем.

Не могу сказать, что мы всех знаем поимённо, но знаем примерно количество, где они воюют, где они тренируются. Кое‑кого и поимённо уже знают. Спецслужбы работают по этому направлению очень активно. Кстати говоря, в сотрудничестве с коллегами из других стран СНГ.

К.Клеймёнов: Оля, я вижу в вашем секторе Алексея Венедиктова. У него всегда есть острый вопрос. Алексей Алексеевич, пожалуйста.

О.Ушакова: Алексей Алексеевич Венедиктов, главный редактор радиостанции «Эхо Москвы». Пожалуйста.

А.Венедиктов: Спасибо большое.

Здравствуйте, Владимир Владимирович!

В.Путин: Добрый день!

А.Венедиктов: Я вернулся бы к теме политических убийств, тем более сегодня на Украине ещё одно, к сожалению, политическое убийство журналиста. Вернулся бы, во‑первых, к теме расследования убийства Бориса Немцова, Вы его действительно знали хорошо. Но знаете, что вызывает удивление и сомнение? Когда следователи не могут допросить свидетелей, когда свидетель скрывается на территории России в одном из субъектов Федерации, майор, а следователи его не могут допросить.

И вызывает сомнение: а почему, что, государство у нас утратило всю силу? Когда убивают человека в 200 метрах от Вашей резиденции, это что – вызов Вам? Это что за наглое, беспардонное убийство? Стреляют в спину безоружному человеку, который идёт с девушкой, а потом добивают двумя выстрелами, когда он пытается подняться? И следователи сейчас топчутся, они действительно взяли исполнителя, но не могут найти даже организаторов.

И наконец, следующее, Владимир Владимирович. Туда, на место убийства, приходят люди и кладут цветы. Их, может быть, не много (сотни, тысяча) людей. Они кладут цветы, они ставят российские флаги, они хотят там сделать мемориальную табличку: «Здесь был убит политик Борис Немцов». Как Улофу Пальме, Вы знаете, там есть, на месте. Нет, нельзя! Это мусор! Цветы – в мешки, российские флаги – в мешки, иконы – в мешки. Здесь будет чисто, «город-сад»!

Видимо, без Вашего мнения по этому вопросу, если оно есть, конечно, это дело не сдвинуть ни с какой точки. Я хотел бы, чтобы Вы выразили отношение, тем более что Вы Бориса хорошо знали и отзывались.

Второе, что я хотел сказать. Вы знаете, Вы, конечно, питерский, Владимир Владимирович, а я московский, но Вы знаете, что в Москве нет улицы Владимира Высоцкого? 35 лет прошло со дня смерти, а в Москве нет улицы [его имени]. И ничего нельзя сделать. Но московский закон позволяет, чтобы Президент внёс представление, и тогда московское правительство может, скажем, улицу Марксистскую, которая ведёт к Театру на Таганке, назвать именем Владимира Высоцкого. Может быть, когда‑нибудь и «мост Немцова» будет переименован в этой истории. Я хотел бы, чтобы Вы высказались по этому поводу. Спасибо.

В.Путин: Что касается убийства, я уже дал этому характеристику, мне кажется, повторяться здесь бессмысленно.

Теперь по поводу цветов, памятных табличек и названий улиц. Вы знаете, что это прерогатива местных, региональных властей, в данном случае московских властей. Существует закон, согласно которому памятные таблички могут быть на месте гибели человека установлены через 10 лет после смерти. Но в конечном итоге, повторяю ещё раз, московские власти могут и должны принять соответствующее решение.

Что касается цветов, знаков внимания другого рода, я вообще не понимаю, с чем связаны ограничения, и я их не приветствую. Наоборот, я считаю, что ничего здесь страшного нет. Ну что такого, если люди приходят, икону положили или цветы? Если это никому не мешает, я не вижу здесь никаких проблем. И обязательно поговорю с мэром на этот счёт, чтобы никаких препятствий не чинили.

Теперь по поводу улицы имени Высоцкого. Для меня тоже странно, я никогда на это не обращал внимания, но, безусловно, Владимир Семёнович всем своим творчеством, конечно, заслужил того, чтобы увековечили его имя, память о нём, в том числе и присвоив его имя одной из улиц Москвы. Тоже поговорю на этот счёт с мэром.

А.Венедиктов: Владимир Владимирович, Вы же понимаете, что я готовился к этой встрече, изучил московский закон.

В.Путин: Догадываюсь.

А.Венедиктов: В московском законе прямо указано, что Президент Российской Федерации – это Вы – имеет право войти с таким предложением в соответствии с законом, и тогда решение будет принято довольно быстро. Я прошу Вас войти с таким предложением.

В.Путин: Да-да, я не против, может быть, и использую своё право, но не все права, которые у меня есть, нужно сразу же использовать, есть и другие инструменты. Можно поговорить с мэром, использовать его собственные права. Мы решим эту проблему.

О.Ушакова: Спасибо.

Давайте возьмём ещё один вопрос из зала, из сектора Дмитрия Щугорева.

Д.Щугорев: У нас в секторе находится Дмитрий Абзалов – президент Центра стратегических коммуникаций. Пожалуйста.

Д.Абзалов: Здравствуйте, Владимир Владимирович! У меня многострадальный вопрос по «Мистралям». На этой неделе произошло испытание уже второго корабля, который благополучно отправился во французские верфи. Собственно, каковы перспективы? Мы будем добиваться поставок кораблей, мы будем добиваться финансирования? И в целом, собственно говоря, военно-экономическое партнёрство с Европейским союзом и с Францией в частности как будет развиваться, исходя из того что произошло год назад?

В.Путин: Отказ от поставки кораблей по действующему контракту – конечно, это плохой знак. Но для нас это с точки зрения поддержания нашей обороноспособности, сказать вам откровенно, не имеет никакого значения. Мы в своё время контракты эти заключили прежде всего для того, чтобы поддержать наших партнёров и обеспечить загрузку их верфи, но в целом планировали использовать их на Дальнем Востоке. Для нас это не является критичным.

Но я исхожу из того, что действующее руководство Франции, вообще французы – люди порядочные, деньги нам вернут. Мы не намерены даже требовать каких‑то неустоек, требовать каких‑то штрафов запредельных, но надо, чтобы все издержки, которые мы понесли, были возвращены. Но это, безусловно, говорит о том, что надёжность наших партнёров, которые в рамках военно-политического блока, в данном случае в рамках блока НАТО, утрачивают часть своего суверенитета, добровольно отдают туда часть своего суверенитета, эта надёжность под вопросом. И мы, конечно, будем это учитывать в ходе дальнейшего сотрудничества в области военно-технического взаимодействия.

К.Клеймёнов: Расслабятся там наши партнёры, Владимир Владимирович.

В.Путин: Ничего, мы переживём.

М.Ситтель: Будь то США, ИГИЛ или иные вызовы и угрозы – для того чтобы спать спокойно, нам нужны сильная армия и сильный флот. Но не менее важен и промышленный потенциал, который обеспечит потребности армии, например, в современном вооружении или, что ещё более важно, обеспечит рост в гражданских отраслях нашей экономики. Сильная экономика – это социальная стабильность, и это очень важно. Поэтому давайте сейчас выйдем ещё на одно прямое включение. С нами на связи Иркутский авиационный завод «Корпорация «Иркут» и наш корреспондент Дмитрий Кайстро.

Д.Кайстро: Добрый день, студия! Это Иркутский авиационный завод, предприятие с 80-летней историей. За всё время здесь выпущено 7000 боевых самолётов 26 модификаций. То место, где мы сейчас находимся, называется цех окончательной сборки. Рядом со мной его начальник Игорь Николаевич Иванов. Игорь Николаевич, какие самолёты здесь собирают?

И.Иванов: В нашем цехе производится сборка тяжёлого истребителя Су-30 и учебно-боевого самолёта Як-130. Сейчас мы активно готовимся к сборке пассажирского самолёта МС-21.

Д.Кайстро: Игорь Николаевич, наверное, и у Вас, и у коллектива есть вопросы к главе государства?

И.Иванов: Да, конечно.

В настоящее время наш Иркутский авиационный завод работает на полную мощность. Сегодня мы строим самолёты как на экспорт, так и для нашего Министерства обороны. Естественно, нас очень волнует перспектива развития завода. Сегодня мы спокойно можем делать и ставить на крыло 50–60 боевых самолётов. За последние годы на заводе создано более тысячи рабочих мест, завод работает в две смены. Конечно, нам очень не хочется терять темпы производства. Можем ли мы надеяться на долгосрочный стабильный государственный контракт по военной технике?

В.Путин: Конечно. Вы сейчас сами сказали, что вы производите и Су-30, и Як-130, готовитесь к производству МС-21. На ближайшие два-три года портфель заказов полностью укомплектован, но я исхожу из того, что вы и сами об этом знаете. Если нет, то хочу вам об этом сказать. Дальше будет разговор, конечно, о новых заказах, может быть, на новые боевые машины.

Что касается МС-21, о котором вы упомянули, то это очень перспективная машина. Мы уже сегодня имеем где‑то 100–120 примерно так называемых мягких контрактов, то есть это те, которые подписываются до получения соответствующих сертификатов, но к 2017 году, надеюсь, сертификаты уже будут получены, и эти мягкие контракты перетекут естественным образом в так называемые жёсткие контракты, уже с сертификацией.

У нас эти машины заказывают, разумеется, наши компании, прежде всего «Аэрофлот», некоторые другие, но и иностранные партнёры, в частности индонезийские. Я исхожу из того, что эта работа будет вестись ритмично, и никаких сбоев в деятельности предприятия мы не допустим.

К.Клеймёнов: Спасибо, Иркутск.

У нас на связи сейчас космодром Восточный. Сегодня это стройка действительно всероссийского масштаба. Надо построить не просто стартовую площадку, но и, по сути, целый город со всей инфраструктурой. Но так получилось, что в последние недели вокруг этой стройки несколько громких скандалов произошло. Сначала отчёт Счётной палаты, которая выяснила, что сметы существенно завышались, затем скандал с невыплатой зарплат и невыходом рабочих на работу. У нас есть возможность узнать, как обстоит дело сейчас на этой стройке. Итак, наш коллега Евгений Рожков.

Е.Рожков: Здравствуйте, Владимир Владимирович! Добрый день, коллеги! Хотя, видите, у нас давным-давно уже добрый вечер, потому что шестичасовая разница. Но это по‑прежнему космодром Восточный, главная стройка страны. Ну и как иначе? После форума АТЭС во Владивостоке, после Универсиады в Казани и после зимней Олимпиады в Сочи, конечно же, эта площадка для строителей, безусловно, стала площадкой номер один. Ведь именно отсюда, из этого «огненного кольца», так она будет называться, уже в декабре этого года должна стартовать ракета-носитель «Союз-2» с тремя спутниками на борту.

Вообще, понять масштаб этой стройки, масштаб космодрома можно только тогда, когда окажешься здесь. Мне повезло, я здесь уже второй раз и знаю, что это не только этот огромный стартовый комплекс, откуда пойдёт ракета, но и огромное количество других зданий, и мобильная башня обслуживания, командный центр, технический центр, сразу два завода и семь этажей под нами с коммуникациями и коридорами.

Как нам сказали в Спецстрое – это организация, которая занимается строительством здесь, – готовность объектов примерно 80–90 процентов, то есть осталось совсем чуть-чуть, немного, и в декабре ракета должна полететь.

Ну и как в любом большом деле, здесь тоже не обошлось без проблем. И вот последняя проблема обнаружилась буквально два дня назад, когда мы приехали сюда. Оказалось, что около десятка людей, десятка строителей, точнее, даже несколько десятков строителей не получают зарплату здесь, на космодроме, уже примерно четыре месяца. Они обратились в нашу редакцию, позвонили в Москву, больше того, они на своих вагончиках сверху написали свои требования и рассказали о своих проблемах, чтобы привлечь внимание. Мы решили пригласить этих людей сюда, к нам, на съёмочную площадку, в прямой эфир. Несколько из них здесь.

Здравствуйте! Расскажите о своих проблемах, с чем это связано. Всё, что я знаю, это то, что ваша компания обанкротилась и Вы приехали из Приморья – всё верно?

А.Тюришев: Да, всё верно.

Добрый день, Владимир Владимирович! Мы строители Золотого моста. В 2012 году пришли на стройку космодрома и построили одни из основных объектов космодрома. Но в свете разных событий получилось так, что наша компания в стадии банкротства. Четыре месяца мы не получали зарплаты, и люди выехали с объекта, осталось 30 человек, которые охраняли наше имущество.

И, видя безразличие к нам, мы уже отчаялись и просто таким оригинальным способом решили обратиться напрямую к Вам, чтобы Вы нас увидели и помогли в нашей ситуации решить наши проблемы. И всё‑таки мы хотим строить, мы хотим остаться здесь, мы хотим дальше продолжать работу. Поэтому и обращение такое из двух частей: помочь нам с зарплатой и всё‑таки дать возможность нам продолжать здесь строить.

Е.Рожков: Тем более что космодрому руки нужны.

А.Тюришев: Да, мы профессионалы, мы построили большую часть объектов саммита.

В.Путин: Понятно. У меня к Вам встречный вопрос: а Вам так задолженность по заработной плате и не выплатили? Сейчас какая ситуация с выплатой заработной платы?

А.Тюришев: Выплатили 17 процентов от декабрьской зарплаты всему коллективу – это 1123 человека. И сегодня перечислили тем людям, кто здесь охранял, это 70 человек, зарплату примерно 70–80, всем по‑разному получилось от всей задолженности.

В.Путин: Сегодня выплатили? Видимо, в преддверии нашего разговора.

А.Тюришев: Да, и в свете последних событий я хотел попросить Вас, чтобы я лично Вам доложил о последнем выплаченном рубле.

В.Путин: Хорошо. Как Вас зовут?

А.Тюришев: Тюришев Антон.

В.Путин: А по батюшке?

А.Тюришев: Антон Иванович.

В.Путин: Антон Иванович, значит, мы с Вами возьмём это под двойной контроль: Вы – на месте, а я – здесь, из Москвы.

Хочу отметить, что в своё время Ваш покорный слуга и инициировал эту стройку. И вот те проверки, которые были организованы в последнее время, тоже были организованы по моему поручению. Все сбои, которые сейчас идут и по стройке, и по выплате заработной платы, абсолютно недопустимы, и, безусловно, никто с этим мириться не будет. Прежде всего потому, что в полном объёме стройка финансируется из федерального бюджета.

Я сейчас не буду говорить обо всех ресурсах, которые выделены были в последние годы, но только в этом году предусмотрено 40 миллиардов. Опять 40 миллиардов, ещё 40 миллиардов. И, что самое главное, генеральному подрядчику все эти деньги перечислены. Почему они не доходят до субподрядчиков, до исполнителей, почему не выплачивается заработная плата – это большой вопрос, которые требует и ищет своего кропотливого исследователя – не только в лице Контрольного управления и Счётной палаты, но и в лице Следственного комитета. Надеюсь, что всё это будет сделано. Знаю, что там уже и уголовные дела возбуждены. Не сомневайтесь, мы обязательно добьёмся того, о чём Вы говорите, – полной выплаты заработной платы и продолжения Вашей работы на этом действительно крупнейшем и важнейшем объекте для России.

М.Ситтель: Космодром Восточный, предлагаем вам задать ещё один вопрос Президенту Путину.

Е.Рожков: Да, у нас действительно много здесь интересных людей, много интересных вопросов. Есть и те, кто здесь трудится с самого начала, приехал сюда ещё три года назад и до сих пор здесь работает.

Владимир Васильевич, здравствуйте! Проходите сюда. Я знаю, что Вы заливали вот эту самую плиту, на которой мы стоим. Вы здесь с самого начала. Представьтесь полностью, и Ваш вопрос.

В.Остамченко: Моя фамилия Остамченко, зовут меня Владимир, я из Хабаровска.

В фильме про Крым Вы говорили о событиях очень важных, там речь идёт о возвращении Крыма. Вы сыграли в этом деле очень большую роль, было всё под Вашим контролем, под личным. Я хочу сказать, что космодром, который мы сейчас строим, для нашего государства имеет не меньшее значение, чем возвращение Крыма. Поэтому те люди, которые отвечают за космодром, я думаю, должны знать, что следующие этапы строительства находятся под Вашим личным контролем, контролируются именно Вами.

В.Путин: Владимир Васильевич, когда я в этом фильме о возвращении Крыма говорил о том, что всё находилось под контролем, в том числе и под моим контролем, совсем не стремился отметить свою какую‑то особую роль. Смысл того, что я говорил, заключался в том, чтобы показать, что там, где есть легитимная, берущая на себя ответственность власть, там и вопросы решаются так, как требуют интересы народа. А там, где дело доводят до развала государства, до развала властных структур, там всё рассыпается и ничего не получается, и результаты очень тяжёлые, если не сказать катастрофические.

Но что касается космодрома и Крыма… Я с Вами соглашусь, что космодром – очень важная вещь, но в Крыму речь шла о судьбах миллионов людей. Здесь строительный объект, безусловно, очень важный, но всё‑таки это другая история, как говорится. Вместе с тем трудно не согласиться, что это одна из важнейших, если не сказать на сегодняшний момент важнейшая стройка страны, очень крупная и очень нужная. И, безусловно, мы будем это делать, не потому что я когда‑то был инициатором начала этого проекта, а потому что космодром новый нужен стране.

Нужен он потому, что у нас, по сути, и космодрома‑то нет нормального. У нас есть пусковые площадки Плесецка, но это военный космодром. А гражданского у нас, собственно, и нет. Мы пользуемся Байконуром, но он находится на территории другого государства, правда, близкого нам государства, нашего ближайшего союзника. У нас там текущие вопросы возникают, но кардинальных проблем нет, и мы будем использовать этот космодром и дальше. Но Россия – крупная космическая держава – должна иметь собственную площадку для вывода на орбиту всех видов, типов космических аппаратов, и, безусловно, мы будем это делать, тем более что у нас большие планы.

Сейчас говорили о том, что в конце этого года «Союз-2» должен быть запущен. Правда, коллега-корреспондент сказал от трёх спутников. По‑моему, там два, один из них, кстати, спутник МГУ, но не важно, во всяком случае, планы запусков такие, что в декабре это уже должно начаться. Потом речь идёт о запуске «Ангары» – тяжёлой ракеты. Мы планировали и сверхтяжёлую в последнее время, но я согласился со специалистами, которые считают, что нужно график немножко сдвинуть вправо, и не по экономическим соображениям, а по технологическим, имея в виду, что мы к 2023 году собираемся создать на орбите собственную национальную орбитальную космическую станцию.

Это отдалённая перспектива, но тоже нужная для нас, нужная с народнохозяйственной точки зрения, потому что МКС нами активно используется для науки, для народного хозяйства, но с МКС видно только пять процентов территории Российской Федерации, а вот с национальной станции мы, конечно, должны будем видеть всю территорию нашей огромной страны. Это имеет большое народнохозяйственное и всякое другое специальное значение. Поэтому мы безусловно будем доводить этот проект до конца, и он, вне всяких сомнений, будет находиться под нашим с вами контролем.

К.Клеймёнов: Спасибо, «Восточный», а мы переносимся в центр обработки телефонных звонков и сообщений. Татьяна, пожалуйста.

Т.Ремезова: Спасибо, Кирилл.

Мы работаем в эфире три часа, и за это время общее количество обращений перевалило за три миллиона, это абсолютный рекорд всех «Прямых линий». У нас уже два миллиона звонков, полмиллиона СМС. Сейчас я вижу очень народный вопрос, который буквально на этой неделе коснулся всех россиян, у кого есть автомобиль.

На линии Благовещенск. Добрый день – вернее, у вас уже добрый вечер! Мы вас слушаем.

Г.Загорская: Здравствуйте, Владимир Владимирович! Вас беспокоит Загорская Галина Яковлевна, город Благовещенск, пенсионерка.

С 12 апреля на 60 процентов увеличится размер ОСАГО. Это где‑то 10–12 тысяч рублей. Сюда же включается страховка за жизнь водителя, без неё не выдают полис. Пенсия – 14 тысяч. Машина – наша кормилица, возит нас на садовый участок. Вопрос: как можно прожить месяц на оставшиеся средства пенсии? До свидания. Всего хорошего.

В.Путин: Галина Яковлевна, вопрос, конечно, не из простых, Вы правы. И что можно по этому вопросу сказать? Поднятие стоимости ОСАГО – это решение было принято Центральным банком, экономически вынужденная мера. Во‑первых, потому, что 11 лет не корректировали эту ставку. Во‑вторых, потому, что стоимость запчастей выросла в связи с курсовой разницей. И, в‑третьих, потому, что возросла стоимость платежей, связанных с охраной жизни и здоровья людей. Вот эти три компонента и вызвали такое резкое повышение.

Единственное, что можно здесь сказать, – это то, что подобные необходимые вещи нужно делать своевременно, и тогда не будет резких скачков. В противном случае страховые компании просто уходят с этого сегмента рынка, и тогда, к сожалению, может наступить такая ситуация, которую иначе как хаосом не назовёшь.

Поэтому подумаем, и я обязательно поручу и Центральному банку, и Правительству. Здесь уже коллеги говорили о том, что если поддерживать кого‑то, то нужно поддерживать адресно. Подумаем, насколько это можно сделать в данном конкретном случае.

К.Клеймёнов: У нас ещё много вопросов здесь, в студии, давайте их послушаем, один из них.

Оля, пожалуйста.

О.Ушакова: Спасибо.

Хотелось бы ещё раз обратиться к бизнес-сообществу, потому что вопросов очень много. И, я думаю, было бы логичным дать слово человеку, который представляет интересы всех деловых людей, – Уполномоченный Президента по правам предпринимателей Борис Титов. Пожалуйста, Ваш вопрос.

Б.Титов: Спасибо большое.

Владимир Владимирович, мы сегодня уже очень много говорили о малом бизнесе, но, поскольку ко мне идёт очень много обращений именно от малого бизнеса, не могу не затронуть ещё этот вопрос.

 Действительно, живётся малому бизнесу пока очень непросто. И надо сказать, что действительно много делается, но пока вдруг принимаются какие‑то решения, которые во многом нивелируют все те шаги, которые были сделаны, – вот сегодня по ларькам: практически сегодня идут по всей стране «военные действия» по этому вопросу. Мы говорим о том, чтобы социальные страховые платежи были подняты.

Вы знаете, мне кажется, надо менять весь подход к малому бизнесу. Мы часто говорим, что он источник для бюджета, и наши финансовые власти очень много об этом говорят – и не принимают таких серьёзных решений. По двум причинам мне кажется, что это не совсем так.

Во‑первых, малый бизнес – очень малый источник для бюджета. Весь малый бизнес в России – это в шесть раз меньше источник для бюджета, чем один «Газпром». Во‑вторых, роль малого бизнеса в основном в другом: это социальная функция, он создаёт рабочие места. Во‑первых, малые предприниматели сами себя обеспечивают. Кроме этого, они создают недорогие товары и услуги, которые являются базовыми для населения, особенно в кризис они очень важны, они такой буфер, подушка безопасности для экономики страны.

Так вот давайте всё‑таки кардинально сегодня изменим отношение и пойдём по второму пути, понимая важность бизнеса, как социальной функции для страны, кардинально снизим административную нагрузку. Для нас, например, снижение нагрузки – это создать новый отряд совсем малых предпринимателей, которые называются «самозанятые», которые могут без регистрации.

О.Ушакова: То есть у вас скорее не вопрос, а предложение – пересмотреть своё отношение к малому бизнесу?

Б.Титов: Да. Если можно, Владимир Владимирович, хотел бы Ваш комментарий на эту тему.

В.Путин: Если что‑то не удаётся, это, значит, и ваша вина, вы же советник по этим вопросам, так что надо тщательнее, как говорил известный и любимый нами артист.

Но если по сути, то Вы знаете решения, которые были приняты в последнее время, сами сказали сейчас о том, что нельзя утверждать, что ничего не делается. Наоборот, делается много для поддержки малого и среднего бизнеса, но, видимо, недостаточно, если он развит у нас так, как мы знаем, но говорить, что это чисто социальный вопрос, тоже, наверное, перебор, потому что мы же говорим – малый бизнес, это всё‑таки бизнес – правда, бизнес особого рода.

Здесь мы расширяем возможности патентной системы: взял патент – и просто работает. Мы говорим о том, что часть льгот, которыми пользовались индивидуальные предприниматели, можно было бы перенести в сферу малого бизнеса. Это мы с вами как раз обсуждали на последнем Госсовете, и думаю, что по этому пути нужно двигаться.

Давайте мы постараемся формулировать конкретные вещи – не просто отношение, а просто конкретные вещи будет формулировать, что нужно сделать дополнительно, чтобы люди почувствовали себя уверенно. Я уже говорил о программе Центрального банка, в рамках которой он фондирует коммерческие банки под 6,5 процента. Там всего 50 миллиардов, они до сих пор не истрачены.

Вы понимает, в чём проблема: по‑моему, 20 или 30 миллиардов только востребованы – значит, нет достаточных механизмов доведения даже имеющихся ресурсов, а они готовы увеличить сумму фондирования до 100 миллиардов; значит, у нас нет достаточных механизмов доведения этих средств и этих решений до конечного потребителя. Давайте над этим подумаем. Спасибо.

К.Клеймёнов: И теперь слово Наталье Юрьевой, её буквально засыпают видеовопросами. Наташа, пожалуйста.

Н.Юрьева: Спасибо.

В нашем видеоцентре в абсолютных лидерах – вопросы социального обеспечения и соцзащиты, на втором месте – жильё и ЖКХ, на третьей строчке рейтинга – зарплаты. Много вопросов и про образование. Школьники попытались воспользоваться моментом и пролоббировать у Президента полную отмену экзаменов. Есть и серьёзные предложения. Давайте посмотрим ролик, который мы получили от трёх учениц из Санкт-Петербурга.

Вопрос (задают школьницы из Санкт-Петербурга): Здравствуйте, Владимир Владимирович! Мы от лица всех школьников России хотели бы попросить Вас заменить экзамен ЕГЭ на экзамен по билетам, который был в Советском Союзе. Мы считаем, что экзамен по билетам – это очень удобная система, которая позволяет показать все свои знания. И, даже если ученик очень старается и очень способный в каком‑то предмете, ЕГЭ не позволяет ему показать всех своих знаний и навыков, и при достаточных, обширных знаниях можно получить маленькое количество баллов.

И ещё мы бы хотели попросить, чтобы Вы ввели больше произведений, которые должны школьники проходить по литературе, в 10-м и 11-м классе особенно.

Спасибо большое. До свидания.

В.Путин: Понятно.

Мне бы сейчас не хотелось открывать полномасштабную дискуссию по ЕГЭ. Я думаю, что это тема, которая постоянно находится в поле зрения и внимания общественности, и в конечном итоге всё‑таки окончательную точку в этом должны поставить специалисты, которые глубоко понимают проблему.

Есть и минусы, есть и плюсы, я сейчас не будут вот об этом обо всём говорить, но фактом остаётся то приятное явление, что количество молодых талантливых людей из провинции в гораздо большем объёме поступает в ведущие вузы страны при этой системе оценки знаний. Там есть, безусловно, и свои минусы, о которых я сказал, начётничество такое: это как бы не погружение в глубину темы, а подготовка, как будто экзамен – это сдача экзаменов на водительское удостоверение.

Там есть свои минусы, но Министерство образования пытается корректировать эти минусы за счёт чего: ну, вот возвращена на экзаменационное испытание такая форма, как сочинение по литературе; в некоторых вузах разрешено (в ведущих – в МГУ, в частности, разрешено) проводить дополнительное экзаменационное испытание, учитывая результаты на различных конкурсах и олимпиадах. Во всяком случае согласен с вами в том, что эта система нуждается в совершенствовании.

К.Клеймёнов: Наташа, пожалуйста, у вас ещё есть вопрос.

Н.Юрьева: Вы знаете, в наш центр приходит много необычных роликов: кто‑то поёт, кто‑то отжимается на камеру, а, например, Тимур Кочебаев просит помочь убедить его девушку принять предложение руки и сердца – Юля Дорохова, если Вы нас слышите, я бы на вашем месте подумала. Очень много роликов приходит от детей, даже я бы сказала – от малышей. Давайте посмотрим один из таких.

Вопрос: Владимир Владимирович, я из Нальчика, мне четыре года. Я с рождения хочу стать президентом. Президентом трудно стать? А сколько часов Вы спите, а то я очень люблю поспать? Спасибо.

В.Путин: Я не очень расслышал.

К.Клеймёнов: Сколько часов Вы спите, а то он тоже очень любит поспать, а мечтает быть президентом с рождения.

М.Ситтель: А трудно быть президентом, я тоже хочу спросить?

В.Путин: Трудно ли быть президентом? У тебя получится, если ты захочешь; судя по характеру, по настрою, по такому запалу – это получится. А то, что любишь поспать, это очень хорошо, это говорит о том, что ты будешь здоровым президентом.

М.Ситтель: Давайте возьмём вопрос ещё из сектора Екатерины Мироновой.

Е.Миронова: Спасибо.

Я предлагаю вернуться к серьёзным вопросам. Представлю ещё одного представителя малого бизнеса – это Сергей Бахов, город Хабаровск. Пожалуйста, Сергей Константинович.

С.Бахов: Здравствуйте, Владимир Владимирович!

Последнее заседание Госсовета было посвящено малому бизнесу. Всё правильно, хорошо говорилось, но очень мало говорилось о том, что малый бизнес по сравнению с крупным бизнесом находится в неравном положении. Крупный бизнес имеет длинные дешёвые кредиты, имеет деньги из Резервного фонда, которые позволяют ему спокойно жить, получая при этом миллионные зарплаты и при необходимости раскрывая «золотые парашюты».

Сотая часть этих денег, если бы она была распределена и попадала бы на производственный малый бизнес, она бы дала большой толчок в развитие производства. По крайней мере, я говорю про Дальний Восток, потому что обновление оборудования дало бы нам возможность по импортозамещению заместить товары, которые приходят к нам из Китая, то есть мы над этим работаем.

На сегодняшний день успехи у нас есть. Китайские предпринимали у нас одни из самых крупных покупателей нашей продукции. Вопрос: будет ли необходимость такая и будет ли возможность деньги для малого бизнеса перераспределить, чтобы они больше поступали на развитие производства?

В.Путин: Вы знаете, здесь Борис Титов уже говорил о том, что большие отчисления налоговые, в социальные фонды и так далее. Но обращаю Ваше внимание, и Борис должен об этом знать, кстати: отчисления в социальные фонды – они носят льготный характер, и они значительно меньше, чем отчисления от других видов бизнеса. Прежде всего, конечно, речь идёт о малом и среднем бизнесе, работающем в области науки, социальной сферы, в области производства.

Что касается длинных денег, то их в целом в экономике не хватает. Вы сказали о том, что крупные предприятия получают длинные так называемые и дешёвые деньги. Но если Вы сейчас спросите у людей, которые руководят крупными предприятиями, то они с Вами не согласятся.

У нас в целом в экономике не хватает длинных денег. А откуда они берутся? Они берутся из накоплений граждан, они берутся из депозитов юридических лиц, они берутся из пенсионных денег, поэтому нам всё время говорят о том, что нужно вернуть накопительную пенсионную систему. Правда, пока она работала, оттуда деньги на развитие экономики почти не брали, а брали только для использования в интересах Минфина, который выпускал соответствующие долговые обязательства под них.

То, что это нужно сделать, это точно. И мне, честно говоря, очень бы хотелось, Вы в контакте с Борисом Титовым, обязательно обсудите этот вопрос, что можно сделать, в том числе дополнительно для малого и среднего бизнеса на Дальнем Востоке, там это особенно важно.

Я уже говорил о возможности перехода на патентную систему, я уже говорил о том, что, скажем, можно воспользоваться льготным кредитованием через фондирование Центрального банка. Есть и другие варианты льготирования и поддержки малого и среднего бизнеса. Пообсуждайте, если будут дополнительные конкретные предложения, я с удовольствием это поддержу.

К.Клеймёнов: Владимир Владимирович, я тоже про деньги хочу спросить, но про другие. Накануне были обнародованы декларации о доходах первых лиц государства, было очень интересно посмотреть. Почему главам крупнейших госкорпораций разрешили не публиковать данные о доходах? Это справедливо?

В.Путин: Думаю, что это решение Правительства связано с тем, что в органах управления, в советах директоров наших крупнейших отечественных компаний работает немало иностранных специалистов, граждан иностранных государств. Они там работают не на первых позициях – скажем, как у наших соседей в Украине, которые полностью поставили практически под внешнее управление, там и министр финансов – иностранец, и все другие ключевые министры – иностранцы, как будто уже среди украинцев нет порядочных, честных и профессиональных людей. В наших компаниях работает много специалистов на вторых, третьих ролях, членами советов директоров. Мы не можем их обязать, не можем в явочном порядке заставить их публиковать и обнародовать свои доходы. А ставить наших граждан и иностранных граждан в неравные условия: наших заставить, а других членов советов директоров освободить от этого – тоже некорректно.

Но в большинстве западных экономик руководители крупных компаний делают это добровольно. У нас Правительство даже приняло кодекс поведения в бизнесе. Он принят, но он реально не работает. Если Вы спросите моё мнение, то я бы настойчиво рекомендовал руководителям наших компаний предъявить свои доходы, не вижу здесь ничего страшного.

Продолжение следует.