Уголовное дело против бывшего руководства «Тольяттиазота» разваливается в суде
Дата публикации: 30 мая 2018 года в 20:45.
Категория: Криминал.
Все они обвиняются в хищения продукции предприятия ТоАЗ, но защита настаивает на том, что все сделки между ТоАЗом и Nitrochem Distribution AG проводились в рамках обычной хозяйственной деятельности, а продукция оплачивалась официально. То есть никакого криминала в этом нет.
На прошедших в мае судебных заседаниях два дня допрашивался представитель потерпевшей стороны — заместитель юридического директора АО «ОХК „Уралхим“» Андрей Ермизин.
Однако, несмотря на двухдневный допросы, стороне защиты так и не удалось добиться от него конкретных ответов на заданные вопросы, хотя обвинение экс-руководителям ТоАЗа и их бизнес-партнерам в мошенничестве (по ч.4 ст. 159 УК РФ) было основано во многом именно на показаниях Ермизина, данных им на предварительном следствии!
Арифметические кульбиты
Напомним, что резонансный судебный процесс стартовал в феврале 2018 года. А в конце марта завершилось предварительное слушание, на котором судом ТоАЗ был признан потерпевшим. В апреле прокуроры изложили обвинительное заключение, а несколько майских заседаний служители Фемиды посвятили допросу представителя компании «Уралхим» (ее следствие признало потерпевшим лицом еще 5 лет тому назад, наряду с другим миноритарным акционером ТоАЗа Седыкиным Е.Я.).
Процесс допроса представителя «Уралхима» Андрея Ермизина продолжался два дня — 17 и 24 мая. После этого прокуроры начали исследовать письменные материалы уголовного дела и тут за они зав два неполных дня заседания 24 и 25 мая назвали оглашенными более чем 280 томов (всего в уголовном деле 469 томов).
Защита категорически не согласилась со стремительным стилем прокуроров в представлении письменных материалов уголовного дела (когда представители обвинение перечисляли только номера томов и количество листов в них), заявив, что ни один из документов не был оглашен в соответствии с требованиями закона.
У защитников возникло немало вопросов и к другим материалам, озвученным гособвинением. В частности, к утверждению о том, что ТоАЗ продавал продукцию компании Nitrochem Distribution AG по заниженной цене, после чего эта организация сбывала аммиак и карбамид по рыночным ценам на мировом рынке. Здесь адвокаты обратили внимание на то, что в уголовном деле допускается сравнение отпускных цен продукции ТоАЗ со среднерыночными ценами на аналогичную продукцию. При этом, как подчеркнула защита, в качестве примера обвинение приводит спотовые цены - то есть цены с так называемыми «расчетами на месте» на небольшие партии продукции, имеющиеся у продавца в наличии, которые он желает сбыть как можно быстрее. При этом в спотовых ценах не учитываются скидки на объем больших партий товара, предоплату за продукцию и другие существенные факторы.
ТоАЗ же длительное время работал с контрагентом по контрактным ценам, которые, как свидетельствует практика делового оборота, могут значительно отличаться от спотовых и потому абсолютно некорректны для сравнения.
Кто чем управлял
В ходе судебного разбирательства от защиты поступил ряд ходатайств о приобщении к уголовному делу дополнительных материалов. В частности, Андрей Московский (адвокат Евгения Королева) попросил суд приобщить копию договора о продаже ценных бумаг «Уралхима» (договор РЕПО). Согласно этому договору, собственником акций «Уралхима» (9,73% акций ТоАЗ) в 2009 г. стал «Сбербанк России» — следовательно, в 2009—2010 гг., которые входят в период инкриминируемого обвиняемым преступления с 2008 по 2011 гг., «Уралхим» акционером предприятия уже не являлся.
Также адвокат Московский просил приобщить к материалам постановление следствия от 2013 г. о прекращении уголовного дела по ст. 185.4 УК РФ в отношении сотрудников юридической службы ТоАЗа за отсутствием состава преступления. А ведь именно из этого уголовного дела до его закрытия было выделено и возбуждено уголовное дело по ч.4 ст. 159 УК РФ, которое сейчас и рассматривается в Комсомольском райсуде Тольятти.
Гособвинители и потерпевшие «Уралхим» и Седыкин против приобщения дополнительных материалов возражали, ссылаясь на то, что в материалах дела данные документы, возможно, уже есть, и к их исследованию можно будет перейти позже. Однако потерпевший ТоАЗ и все защитники настаивали на о приобщении и суд их ходатайство удовлетворил.
Гораздо больше пищи для размышления дали вопросы защиты к представителю «Уралхима» и ответы на эти вопросы. В частности, рассуждая о переходе акций от «Уралхима» к Сбербанку, представитель компании-потерпевшего не отрицал сам факт перехода акций, но настаивал на том, что «Уралхим» даже в этот период не утратил над ними фактический контроль (см. справку). На всех общих собраниях акционеров ТоАЗа участвовали сотрудники «Уралхима» по доверенности от Сбербанка, и именно они принимали решения на общих собраниях акционеров ТаАЗа в пользу «Уралхима». Этого, по мнению заместителя юридического директора «Уралхима» Ермизина, имеющего высшее юридическое образование и заявленный большой опыт работы по специальности, было достаточно, чтобы утверждать, что «Уралхим» в это время фактически оставался собственником всего пакета акций ТоАЗа примерно в 10%. Адвокаты подсудимых обратили внимание суда на тот факт, что Ермизин, вероятно, пытается ввести суд в заблуждение относительно того, кто являлся собственником акций в 2009—2010 гг. Ведь установление данного обстоятельства оказывает существенное влияние на законность заявленного «Уралхимом» ущерба, якобы причиненного этой компании.
Собственники или бенефициары
Интерес вызвали и формулировки постановления о прекращении уголовного дела в отношении юристов ТоАЗа. «Следствие выяснило, что возбуждение дела по ст. 185.4 УК РФ стало возможным лишь после того, как заинтересованные лица „Уралхима“ поняли, что для этого необходимо наличие крупного ущерба, и приняли все меры для создания видимости такового, действуя в нарушение законодательства. Следствием установлен факт, что сотрудники „Уралхима“ фактически сфабриковали доказательства против юристов „Тольяттиазота“ по указанному уголовному делу», — заявил Андрей Московский.
Учитывая, что представители «Уралхима» пока не могут подтвердить конкретикой даже некоторые собственные показания по уголовному делу по ч.4 ст. 159 УК РФ, «дело юристов» начинает теперь выглядеть особенно показательно.
Так, Александр Гофштейн (адвокат Сергея Махлая) попытался получить ответ о том, когда и при каких обстоятельствах акции ТоАЗа передавались компаниям, которые якобы контролируют обвиняемые. Однако однозначного ответа суд из уст Андрея Ермизина не прозвучало. Представитель «Уралхима» постоянно ссылался на то, что эта информация должна быть в материалах дела, но более четкого ответа дать не смог. Не пояснил Ермизин также и вопрос о том, являются ли обвиняемые акционерами или руководителями компаний, куда передавались акции ТаАЗа. И здесь никакой конкретики от Ермизина не последовало. Он лишь ограничился настойчивым утверждением, что обвиняемые являются бенефициарами этих компаний. Хотя ответы на заданные вопросы могли дать четкое представление обоснованности выдвигаемых обвинений и состоятельности представленных суду схем, по которым продукция предприятия якобы уходила по заниженным ценам.
При этом прямых указаний на присутствие обвиняемых в этих схемах в судебном заседании представлено не было.
Кроме того, Ермизин так и не смог (а, возможно, и не захотел) дать однозначный ответ на вопрос о получении дивидендов «Уралхимом» и Сбербанком и прокомментировать справку, представленную ТоАЗом на запрос адвоката, на которую сослался Александр Гофштейн. Согласно этой справке, приобщенной следствием к материалам уголовного дела (поскольку это имеет доказательственное значение, на что обратил внимание Гофштейн), на счета ТоАЗа поступили более 65,5 млрд руб. за продукцию, проданную компании Nitrochem Distribution AG в рамках контрактов, указанных в обвинении. Гофштейн сделал акцент на том, что эти деньги являются оплатой продукции, которая в обвинении указывается как похищенная. Гофштейн спросил, есть ли у стороны потерпевших какие-то доказательства, опровергающие факт поступления этих денег в указанном размере на счета ТоАЗа за якобы похищенную продукцию. И этот вопрос также повис в воздухе. Между тем, ответ на него смог бы разрешить вопрос о наличии либо отсутствии факта хищения. Ведь как официально оплаченная продукция ТоАЗа в размере 65,5 млрд руб. может быть одновременно похищенной?
Примечательным также является факт, приведенный Инной Тихомировой (адвокатом Владимира Махлая), что из денежных средств в размере 65,5 млрд руб., которые поступили на ТоАЗ в качестве оплаты продукции от Nitrochem Distribution AG в 2008—2011 г. г., в качестве дивидендов «Уралхиму» было выплачено почти 400 млн. руб. Однако сам Ермизин предпочел в судебном процессе назвать полученные «Уралхимом» дивиденды в указанном размере «копейками».
В следующих заседаниях, которые пройдут уже в июне, планируется допросить еще одного потерпевшего — Евгения Седыкина. Напомним, что последний сам в 2017 г. был уличен в подделке документов и покушении на мошенничество против ТоАЗа и получил обвинительный приговор с назначением условного срока в 4 года.
Дополнительная справочная информация
Фрагмент стенограммы судебного заседания, стадия вопросов Андрея Московского (АМ) к Андрею Ермизину (АЕ)
АМ: Вы подтвердили, что в инкриминируемый период «Уралхим» продавал свои акции Сбербанку. Это было с 2009 по 2010 г. Этот пакет акций «Тольяттиазота» в размере 9,73% переходил в собственность Сбербанка?
АЕ: По договору РЕПО эти акции были переданы. Однако за нами сохранялись все права акционеров, в т. ч. на участие в собраниях и получении дивидендов. Соответственно, в это время также нарушались наши права акционеров.
АМ: Почему тогда в общих собраниях акционеров участвовал не «Уралхим», а Сбербанк?
АЕ: Участвовали наши работники.
АМ: Они участвовали от «Уралхима» или от Сбербанка?
АЕ: Они участвовали от Сбербанка, но это наши работники.
АМ: Но получается, что вы голосовали от имени Сбербанка?
АЕ: Отвечаю — голосовали в интересах «Уралхима». По доверенности Сбербанка.