13-летний убийца-насильник держит в страхе все село

Дата публикации: 31 июля 2009 года в 22:56.
Категория: Криминал.

В Лычкове на Новгородчине, где два года назад был убит маленький Ваня Волков, опять разыгралась драма: там изнасилована 7-летняя школьница. Имя насильника знают все - включая милицию. Поселок от него стонет давно. А сам он остается безнаказанным.

Потому что ему нет 14 - возраст, с которого преступника можно привлечь к уголовной ответственности. «Известия» побывали в Лычкове еще раз. И вывод, сделанный там, пугает: законы таковы, что рецидивист-малолетка - это тупик, из которого нет выхода. Про деревню Лычково «Известия» рассказывали весной 2007 года. Живет там один... По прозвищу Карлик. Может перебить спину котенку, смеха ради повесить собаку. А в тот год в Лычкове пропал 5-летний Ваня Волков. Когда его нашли, выяснилось, что убил его этот самый Карлик. Оказывается, Ваня стал защищать от живодера своего щенка, тогда Карлик сначала убил собаку, потом - маленького хозяина. Он сам во всем признался. Правда, не сразу: сначала запирался, боялся наказания. Наказания не было: 11-летнего малолетку к суду не привлечь и в тюрьму не посадить. Тогда его поместили в психиатрическую больницу. На полгода. Но деревня обрадовалась передышке. А многие даже надеялись, что их надолго избавили от исчадья. Единственный в деревне, кто понимал, что будет, когда Карлика выпишут, был лычковский участковый Алексей Карасев. - Люди ко мне идут с упреками: с одним малолеткой справиться не можешь! - машет рукой Карасев. - Стыдно им в глаза смотреть! А что я сделаю? Выезжает опергруппа - и только пальцем погрозить ему можем. Меня ведь даже не предупредил никто, что он возвращается из больницы, я узнал об этом, когда все по новой в поселке началось. После шести месяцев лечения Карлик усвоил главное: его не накажут! После убийства боялся. А вышло что? Забрали из дома, где грязь, вонь, дыры в стенах и нечего есть, и отправили в больничку - чисто, кормят хорошо, лежи себе. Сейчас Карлику тринадцать. Этой весной он изнасиловал 7-летнюю девочку. - Первый «звоночек» был, когда кто-то залез на территорию нашего ПТУ, украл огнетушитель, да и бросил его неподалеку, - рассказывает участковый Карасев. - Потом сразу две семьи обратились: их детей Карлик побил и отнял у них деньги. Затем, говорят односельчане, он до полусмерти запинал ногами и палкой местного цыгана - безобидного пьянчужку, прикорнувшего на улице. Просто так, смеха ради. Пьяница спал и не мог ответить. Ближе к весне как-то вечером в Лычкове загорелся вагончик-магазин. Незадолго до пожара продавщица и владелец видели, как Карлик бегал вокруг. Он для начала завязал веревками замки на дверях, чтоб изнутри не открыть было. - Я заметил, что он там возится, дверь толкнул - не открывается! - вспоминает хозяин магазина Саша. - Ну, позвонил, нас развязали. А через какое-то время слышу - что-то трещит. Выскочил, а тут уж полыхает все! Только холодильник и успели вытащить. Вагончик сгорел дотла вместе с товаром. Хорошо, что никто не погиб. Поджигателя, как вы понимаете, не наказали: маленький еще. - А сами-то не надумали с ним разобраться? - осторожно спрашиваю владельца магазина. - Ну, по-свойски как-то. - Да вы чего! - таращит глаза Саша. Я уж подумала, возмутится, что ему самосуд предлагают. А он продолжает: - Это Карлику все с рук сходит, а нас-то посадят за него. И потом, страшно: я, вон, опять магазин открыл, так он ведь и новый сожжет, ему-то что. Но происшествие минувшей весной стало последней каплей. Впрочем, про «последнюю каплю» в Лычкове кричали еще два года назад, после гибели Ванечки. В конце марта, в последний день школьных каникул, Карлик изнасиловал первоклассницу. Маленькая Аленка (имя изменено) приходится Карлику племянницей. Это дочка его старшей сестры. Их семью в Лычкове кличут Попами - по деду Любы Степановой - матери Карлика. А с некоторых пор - еще и по ее новому «увлечению». - Она еще после убийства Вани сильно набожная стала, - усмехается участковый. - Все в церковь ходит и сынка водит. Он из церкви выйдет - и идет бить кого-нибудь. Даже фотографироваться Люба Степанова согласилась только в платочке. Торопливо накинула, благостно улыбнулась, не разжимая губ, потом головой качает: «Я к Господу обратилась!» Их дом - как раз напротив церкви. И в трех домах от Ваниной мамы. - Чего мы ей сделали-то, что она от нас нос воротит? - искренне недоумевает Люба по поводу соседки. В доме грязь несусветная и вонь, из всех щелей лезет страшная нищета. Здесь толком никто не работает. - Ну, я, это, в лесу работаю, - обнажив беззубую улыбку, сообщает Люба. - Ягоды собираем, - быстро вставляет ее смышленая дочка Нина. - Ага, металлолом! - радуется мама. Видно, что она женщина сильная. И неглупая. Для своих шестерых детей она авторитет. Пожалуй, единственный. На вопрос о младшем (и я называю Карлика по имени) она всплескивает руками и заводит скороговоркой: - Это ж всю жисть! Как что произойдет - так на моих детей! Милиция на меня злая, оттого стали меня через детей доставать! Я ж шестерых одна ростила! А они! На старшего наговорили, и на дочку, и на Женечку. Старший сын Любы и средняя дочь сидят по тюрьмам. Женечка - средний. Несколько лет назад он проходил по делу о групповом изнасиловании ребенка, но по малолетке избежал наказания. Есть еще дочь Татьяна (мать Аленки). Она алкоголичка. - А теперь на Вову! - продолжает причитать Люба (Вова - это и есть Карлик, мы по закону не можем называть имени подростка, но матери можно). - Они на кладбище сами все порушили, а на Вову сказали! А Ваню мать его сама убила! - Так что там с Аленкой произошло, - перебиваю ее крик. - С Аленкой? - глаза у Любы бегают, но она улыбается, и руки о юбку вытирает. - А ничего и не было... Вова ее домой загонял, она и закричала, а Танька на его накинулась с бухты. - Так Вова не виноват ни в чем? - А я что говорю? - подхватывает Люба. - Он у меня мирный, он в церкву со мной ходит, такой мальчик хороший! Все, что произошло с Аленкой, известно с ее слов. И вот что поразило в ее рассказе врача, который проводил осмотр девочки: она говорила обо всем абсолютно спокойно, как о чем-то неприятном, но не о трагедии. Была веселая, интересовалась, что тут у доктора в кабинете. И это ребенок, которого только что изнасиловали? «Он меня раздел, бросил на кровать, сорвал одежду! - сообщила девочка доктору. - Потом стал это делать - как сексом занимаются, я видела. Я кричала, но он не обращал внимания». - Такое ощущение, что в семье она привыкла видеть это, и не обязательно по телевизору, - добавляет врач. В школе тоже говорят: в первый день после каникул Аленка на занятия не пришла, но потом появилась и вела себя как ни в чем не бывало. - Мы делали все для того, чтоб не травмировать девочку, - рассказывает директор Ольга Кульчицкая, - но она и без этого выглядела как обычно, вполне жизнерадостной. У меня, конечно, возник вопрос: может, и не было никакого насилия? Может, ребенок все выдумал? Тем более что предполагаемому насильнику - 13 лет. - Это он в умственном развитии отстает, а физически далеко опережает сверстников, - усмехается директор. Медики считают: было. Просто девочка то ли не очень поняла, что с ней случилось, то ли и вправду дома насмотрелась всякого. - Он ведь сам признался! - хлопает по столу участковый. - После убийства-то он запирался, говорил - «не я», а тут спокойно все рассказал. Знает уже, что ничего ему не сделают. - Здесь корень надо искать в семье, в матери, - считает главврач поселковой амбулатории Татьяна Богданова. - У мальчика крайне выраженная степень озлобленности, и это дефект воспитания. Мать считает, что родила шестерых - это ее подвиг, а все остальное ее детям обязан делать кто-то. В первый день после весенних каникул не только Аленка не пришла в школу, но и Карлик. И слава богу, не то могло дойти и до линчевания. Деревня «дозрела», и уже с утра родители атаковали директора с требованием вышвырнуть убийцу и насильника, оградить от него остальных детей. - А что я могу? - директор Ольга Кульчицкая разводит руками точно так же, как это совсем недавно делал участковый. - По закону он - такой же ребенок, мы обязаны его учить. И так уж школа была единственным местом, где Карлику не удается никому навредить. Иначе говоря, удержать его в узде возможно. - Но чего нам это стоит, если б вы знали, - качает головой директор. - Он парты кидает, так мы просто встаем между ним и детьми. Если это удается учителям, то почему отпрыском не займется мать? Однако в Лычкове давно поняли, что надеяться на Любу Степанову так же бесполезно, как на помощь закона: оба всегда на стороне Карлика. Оставалось одно: лишить Любу Степанову родительских прав, чтоб уж государство или тот, кто получит «права» на Карлика, с ним разбирались. Этого пыталась добиться деревня. Именно вся деревня: ходатайства в суд подписывали в школе, в поселковой администрации, в амбулатории, в милиции, это поддерживали в прокуратуре и за это переживали все жители. Но закон и тут оказался на стороне семейства Степановых: суд не нашел оснований, чтоб лишить Любу родительских прав. - Я мать, прав своих не лишенная! - победоносно бьет она себя кулаком в грудь. - А может, ребенок просто болен? - Не думаю, - качает головой директор школы. - Он прекрасно осознает, что делает. Беседуешь с ним - на голубом глазу врет, что ничего не знает, а подловишь - сразу соглашается, прощения просит, говорит, что больше не будет. «Известия» обратились к психиатру Виктору Стяжкину, главврачу питерской психиатрической больницы специализированного типа, где проходят лечение правонарушители, признанные невменяемыми. Доктор, конечно, сразу отметил, что говорить о пациенте, не видя его, дело пустое. Но кое-что добавил. - Скорее всего, если парень уже попадал в стационар, то его диагноз останется с ним на всю жизнь, - предположил психиатр. - И в случае любого правонарушения он будет признан невменяемым и помещен на излечение.

Что это значит?

Сначала закон дает понять малолетке, что он ненаказуем. Ненаказуема и его мать, потому что многодетная и не пьет. Пользуясь безнаказанностью, подросток терроризирует целую деревню. Его отправляют в психбольницу - потому что нет другого способа изолировать его от несчастных односельчан. И тогда он автоматом получает статус «неприкасаемого» на всю жизнь? Сейчас Карлик опять лежит в больнице. И опять, как два года назад, в Лычкове надеются, что он не вернется - по крайней мере, пока ему не стукнет четырнадцать. Но он опять выйдет осенью. И опять не будет принимать лекарства, назначенные психиатром, потому что так опять решит его мама. Что потом? Потом в деревне Лычково будет праздник: отмечать 14-летие Карлика станут, наверное, как ни один другой день рождения. А еще потом... Может быть, деревня от него и избавится, но какой ценой? Для того чтобы этот малолетка оказался наконец там, где ему, по мнению односельчан, место, он должен еще кого-то убить, изнасиловать, «на худой конец» - ограбить. Забыла сказать: когда Карлик напал на Аленку, рядом стоял ее маленький братик и таращил глаза. Похоже, в семействе Степановых подрастает смена. Источник: «Известия»