Эдвард Рагин: инноватор - это изобретатель + предприниматель

Дата публикации: 6 июля 2011 года в 22:16.
Категория: Экономика.

Сегодня немало российских предпринимателей стремится к внедрению новейших технологических достижений. Повсеместно обсуждается переход России от сырьевой экономики к инновационной, реализация венчурных проектов, создание технопарков и особых инновационных городов вроде Сколково. Наша редакция попросила рассказать о том, как развивать в России высокие технологии и обеспечить их прибыльность, известного эксперта по внедрению инноваций Эдварда Рагина.

- Эдвард, давайте начнем с вопроса о том, зачем вообще наша страна нуждается в инновациях? Эдвард Рагин: Потребность в инновациях в нашей стране связана с осознанием того, что мы с точки зрения технологического развития потратили впустую 25 лет, начиная с пресловутого горбачевского «ускорения». Мы стали свидетелями эпохи, когда в самой развитой мировой экономике – экономике США пальма первенства перешла от индустриальных гигантов вроде General Motors, Ford или Shell к инновационным технологичным компаниям вроде Apple, Google или Facebook. Пока Россия четверть века, в общем-то, топталась на одном месте, далеко вперед ушли не только страны Запада, но и немало стран, которые раньше считали развивающимися, например, Южная Корея или Сингапур. Отставание в технологиях постепенно делает многие наши товары и продукты неконкурентоспособными не только на мировом рынке, но и на внутреннем. Хорошо известно, какой ущерб понесло, например, отечественное машиностроение при рыночном столкновении не только с конкурентами из развитых стран, но и с теми же китайцами и южными корейцами. - Что такого страшного в технологическом отставании, ведь российская экономика сегодня и так основана на экспорте сырья? Эдвард Рагин: Многие страны в мире сейчас и в прошлом оказывались в аналогичной ситуации, так что ответ на подобный вопрос уже давно и хорошо известен. Технологическое отставание и навязывает стране рост импорта, и разрушает наши собственные производства, и в перспективе лишает работы множества людей, работавших на этих производствах. Больше того, отставая в технологиях, мы столкнемся с тем, что и для добычи сырья нам потребуется все больше и больше опираться на дорогостоящие новые зарубежные технологии, привлекать иностранных специалистов – то есть выплачивать за границу все большую долю доходов от экспорта того же сырья. Способность наладить в России массовое производство инноваций – это гарантия выживания всего нашего общества, особенно с учетом того, что топливно-энергетических ресурсов для экспорта нам осталось всего на несколько десятков лет. Из истории мы знаем, что страна, которая неспособна к инновациям, может столкнуться с самыми страшными последствиями. Например, в XVIII веке Индия была мировым лидером в ручном производстве тканей, которые экспортировались во множество стран, в том числе и в Европу. Однако механизация текстильной отрасли в Англии дала преимущество английским производителям, на что Индия не смогла дать адекватный ответ. На протяжении XIX века индийский текстиль был вытеснен английским отовсюду, и даже из самой Индии. Сотни тысяч индийских ткачей превратились в нищих или умерли от голода, а Бенгалия, центр индийского ткачества, стал и до настоящего времени остается одной из самых бедных частей Индии. Вот крайняя цена, которую общество платит за неспособность вовремя создавать инновации. - Вам не кажется, что лучшим способом преодолеть отставание в технологиях были бы высокие таможенные пошлины на иностранные товары? Эдвард Рагин: В этом подходе есть своя правда. Протекционизм, то есть защита внутреннего рынка таможенными пошлинами, обеспечивает отечественным производителям большой рынок и большие возможности для развития. Сторонники подобной политики могут сослаться на удачные примеры. Например, промышленность США в XIX веке совершила рывок к мировому лидерству именно в условиях жесткой защиты от зарубежной конкуренции. Да и в нашей стране в свое время министр финансов Сергей Витте, применяя такой подход, достиг очень хороших результатов. Однако сейчас в нашей стране возможности для протекционизма невелики. Россия рано или поздно вступит во Всемирную торговую организацию, что серьезно ограничит государство при повышении таможенных пошлин. Кроме того, новейший опыт не внушает большого оптимизма в отношении поведения многих российских производителей. Например, многие годы государство защищало пошлинами отечественное производство автомобилей, и что мы получили сегодня? Не хочу сказать ничего плохого о наших автопроизводителях, но имевшиеся преференции они могли бы использовать более эффективно. Сама по себе защита таможенными пошлинами не создает у производителей склонности к инновациям, она помогает тем, кто стремится делать новое, но она же расслабляет и тех, кто не склонен к переменам. - Хорошо, а как тогда появляется склонность к инновациям? Эдвард Рагин: Инновации начинаются с внутреннего настроя на то, что нет ничего совершенного, и любые процессы и продукты можно улучшить так, чтобы это было выгодно и инноватору, и потребителю. Безусловно, потребность в инновациях создается внешней средой, то есть экономической необходимостью сохранять конкурентоспособность и достигнутые темпы развития бизнеса. Однако удовлетворить эту потребность могут только те предприниматели и компании, которые стремятся создавать новое. И многие организации, и даже целые страны часто испытывают большие трудности при внедрении инноваций именно потому, что их корпоративная или национальная культура отторгает новое, препятствует ему. Например, в 1970-е годы Венесуэла пыталась создать лучший в мире автомобиль эконом-класса – и где сейчас этот автомобиль? В то же время никому бы и в голову не пришло 40 лет назад, что Южная Корея способна стать одним из ведущих мировых производителей электроники. - Что нужно сделать, чтобы в российском обществе развивалась склонность к инновациям? Эдвард Рагин: Чтобы в России у людей появилась склонность к инновациям, нужны целенаправленные действия, в том числе действия государства, по формированию соответствующей культуры. Быть инноватором должно стать престижно и даже модно, эта сфера деятельности должна манить перспективную молодежь так же, как в США это делает знаменитая Кремниевая долина. Инновационный бизнес в России имеет большой потенциал, но для его полной реализации нужно не только создать благоприятные экономические условия, чем занимается сейчас наша власть, но и в какой-то мере изменить сознание активной части нашего общества. Именно в этом случае мы добьемся того, что хорошие условия будут использоваться, чтобы создавать инновации, а не останавливаться на достигнутом. - По-Вашему, что нужно сделать для внедрения в России культуры, поощряющей инновации? Эдвард Рагин: По данному вопросу можно сказать очень много, но я сфокусируюсь на самом главном. Нам не хватает, прежде всего, умения сочетать технологические изобретения с бизнесом. Хотя научные исследования и разработки – это основа, но предпринимательская активность – это мотор инноваций. Без деятельности предпринимателей сделанные изобретение никогда не обретут потребительской ценности, или обретут ее за пределами России, когда их купит за смешную цену какой-нибудь иностранный венчурный фонд. Инноватор – это изобретатель + предприниматель, человек, в определенной степени объединяющий в себе знания и навыки их обоих. Главное для создания культуры, поощряющей инновации, - это выход на общественную сцену достаточно многочисленной группы наших сограждан, сочетающих навыки ученых и бизнесменов. Такие люди не только смогут реализовать новые идеи, но и сумеют превратить их в коммерчески успешные продукты в пределах самой России. А чтобы воспитать этих людей уже сейчас, нужны серьезные перемены в отечественном научно-техническом и естественном образовании. В ведущих российских вузах надо не только давать научные знания, но и обучать навыкам оценки потенциала научных идей и умению превращать их бизнес, надо учить предпринимательскому мастерству и венчурному управлению инновационными проектами. Дата публикации: 06.07.11